Кошка хотела еще что-то сказать, но не успела. Волк издал судорожный всхлип - при виде новоявленной пещерной красотки он забыл, что нужно дышать, и вот только теперь вспомнил. Настя подействовала на него примерно как близкий взрыв на новобранца: он был оглушен и контужен. И для этого вовсе не потребовались все те женские ухищрения, к которым девушка постоянно прибегала в прежней жизни. В конце концов, прическа, косметика, красивый наряд - только рама. А Клай был сражен самой картиной, и отсутствия должного оформления вообще не заметил... что не так уж странно, ведь Анастасия, вся в своих переживаниях и мыслях, и вовсе только сейчас обратила на него внимание.
- О, какая собачка!
- Настя, это оборотень.
- О, какой оборотень! Хорошенький! Пушистенький! - ЧеКа не верила своим ушам: назвать пушистеньким извалянного в пыли, забрызганного своей и чужой кровью, облепленного репьями и "собачками" волка, могла только такая вот ненормальная любительница животных, как эта! Не зря у нее прорезались способности целителя, ох не зря!
- Настя. Перестань лимонадом писать. Это Клай! Оборотень! Парень, а никакая не собачка. Так что если ты собираешься попросить разрешения его "оставить", то к нему и обращайся! - Настя лупала глазами, а на лице ее по-прежнему было написано восхищение пушистеньким и хорошеньким оборотнем.

Волк тащился от ситуации: женщина его мечты явно и очевидно запала на него. Жалко только, что в виде этакого Тотошки-переростка, а не в родном облике. "Ну и что? - подумал он, - ну и пускай! Главное, я ей понравился, а там видно будет!". И, оскалив пасть в голливудскую улыбку, радостно виляя хвостом, Клай весело и с прискоком подбежал к ведьмочке.
"Прямо щеночек!" - восхитилась Кошка и улыбнулась в усы.

(с) Лика

Странная пара, хорошо одетый мужчина с кошкой на руках и длинноногая изящная девушка с черной псиной на поводке, под руку проследовали через VIP-zon, в закрытую ложу на втором ярусе. Метрдотель чуть шею не свернул, уплывая по аромату дорогих духов и хороших крепких сигар.
Танцпол практически пуст. Мелькают огни одинокого колоргана.

- Будем ждать здесь, - к удивлению официанта мужчина двигает кресло, присаживая кошку, девушка же садится сама.
- Милейший, Баккарди для собачки, мне Куанто, - девушка треплет пса по холке, - У него на цитрусы аллергия.
- Смею рекомендовать вашей кошечке Виски-Милк, - раболепное преклонение пред Оноре, ручка прижата к позолоченному блокноту.
- Тогда уж лучше Арька или Хорза, да, милая? – мужчина нежно гладит Кошь между ушек, - Или Кумышу? А мне Энпиана чуть-чуть.

Зал внизу постепенно заполняется.
- Если принесет холодным, - ЧеКа без стеснения точит коготки о кожано-атласную обивку, - Придется его убить.
- Я вообще не понимаю, как такое пить можно, - оборотень запрыгивает на четвертое кресло и, положив морду на парапет с тоской смотрит на сцену, - Воняет же.
- Воняет, когда холодная, - ЧеКа двигает коготком меню, - Давись своим Баккарди и помалкивай.
- А вот и Миро с дамой, - Настя легким кивком показывает на зал внизу, - Второй столик возле сцены.

- О! – подвывает волк, - Вот это сиськи! – и, получив по уху, умолкает.
Спутница Миро чуть, повернувшись, украдкой осматривает зал. Ее взгляд скользит по балконам второго яруса.
- Интересно, что скажет, когда нас увидит? – оборотень прижимает уши и причмокивает губой, затем высовывает язык и типа тяжело дышит.
- Прекрати ее дразнить, бестия тебя побери, - Настя слегка дергает того за ошейник, - Тихо, заказ несут.

Штора вспархивает изящным крылом, два официанта закатив тележку, приступают к сервировке. Метрдотель, чуть пригнувшись к плечу клирика, что-то тихо тому шепчет. Оноре кивает. Обслуга, закончив, покидает ложу.
- Лили, заведение преподносит тебе подарок, - клирик наливает из серебряного витого кувшинчика, крохотную пиалку серебристо-белой жидкости, - Не на кумысе, а на молоке единорога. Можно пить даже холодным.
- Лодыри, - фыркает Кошь, прихватив коготком кусочек сыра, - Не подогреть, да?

Свет практически гаснет, оставляя багряные сумерки. Орган дает первые тона, хор вступает тихим унисоном, скрипки подхватывают эстафету гаснущего органа, вступают клавишные, за ними бас-гитара и, наконец, занавес, туго натягиваясь, громко треща, рвется посередине. Хор повышает тональность и обрывается, не закончив звука. Повисает тишина. Под нарастающий монотонный бой тамтамов в прорехе мечутся огни факелов, раздается душераздирающий вскрик. Нежный женский голос напевает считалочку времен сотворения мира.

Первый день он метался без дела
Пролетела минута годами
Крыша мира давно поседела
Прорастая туннелей мирами
На второй день источенный червем
Рухнул свод, озарив мироздание
Пламя вверх
Пламя вниз
Я ступаю на карниз
Под босой ногою лед
Отправляю мир в полет
На задание

Пальчики взялись за края прорехи в занавесе и легко порвали его до потолка. Мелькнула изящная ножка, за ней круглое бедро, тонкая талия. И вот в круге мерцающего света появилась гибкая танцующая фигурка девушки. Приталенное без рукавов платье «в пол», шлицы до середины бедер и глубокое декольте. Туфли на неимоверном каблуке. Сложная высокая прическа. Шею украшает широкий инкрустированный ошейник, от которого за кулисы тянется тонкая на вид, блестящая цепь.

Стойка микрофона выросла из сцены, скользнув прямо в руку певицы. Та, поглаживая ее и мягко обводя бедрами, продолжает.

На третий день был сотворен
Великий господин
Что бродит ночью вдоль окон
Невидим нелюдим
Его крыла коснулась смерть
Но разве в этом суть
Когда без поцелуя его губ
Не сможешь ты заснуть

Стойка микрофона взметнулась ввысь, образуя шест. Музыка пульсирует нарастающим ритмом. Голос девушки перешел в тон жаркого дыхания.
- О, - протянула стриптизерша, проведя языком по шесту. Развернувшись к нему спиной, медленно присела, скользя затылком по матовой поверхности.

В четвертый день упала мгла
Даруя страсти ночь
В союзе пламени и льда
Судьбы явилась дочь

Платье от легкого прикосновения слетело. Бедра обняли шест, пропуская его вдоль длинных ног. Качнулась обнаженная грудь.

И собирая легион
Рабов послушных ряд
На пьяный пир в чужой крови
За ней спустились в ад

Изящная рука взметнулась, выдернув из прически похожую на клинок заколку. Локоны рассыпались по плечам, окутав плащом. Обняв шест ногами, девушка кружилась, раскинув руки. Волосы чертили круг вокруг шеста. Танцовщица соскользнула на пол, перевернулась на животик и, выгибая спинку, маня бедрами, медленно ползла к краю сцены.

А пятый день лишь твой и мой
Вселенная замри
Иди ко мне, я утоплю
Тебя в своей любви

У края она снова легла на спину, запрокинув голову, протянула руки, смотря в зал.

Пусть не наступит день шестой
Нам вечность в дар дана
Иди ко мне, желанный мой
Ведь я тебе нужна

Взгляд манящий, зовущий. Скользящие движения ладошек по лицу, груди и бедрам. Спинка, выгибаясь, приподнимает плоский животик. Стройные ноги подняты, ритмично сдвигаются-раздвигаются.

Седьмой же день, мой господин
От жарких ласк устав
Ты проведешь в тиши один
Мой мир себе забрав

Перевернувшись, стриптизерша медленно поднималась. Цепочка, обвила тело, переливаясь на обнаженной коже «зайчиками». Музыка все еще звучала, танцовщица скользила томным взглядом по залу, сбрасывая в гибких движениях цепочку с тела, ряд за рядом.

- А цепь то не бутафорская, - Настя пристально разглядывает фигуру на сцене, - Даму держат заклятиями. Странно.
- Рабы нынче в моде, - волк непроизвольно касается лапой ошейника. Сей факт не ускользает от ЧеКи и та, прыгает на парапет рядом с мордой оборотня.
- Не нравится мне этот номер, - Кошь считывает движения, - Что-то здесь не так.
- Ей бы флажки в руки, - клирик не спеша потягивает из бокала ароматную жидкость, - Кто силен в морзянке?

Юмор прошел незамеченным. Напряжение в зале возрастало. Вампиры, всегда холодные и без эмоциональные, расслабляли галстуки, сглатывая. Сидели, навалившись на спинки кресел, разведя колени и, жадно засасывали напитки. Не звучало привычных возгласов, присвиста и улюлюкания, лишь жаркое дыхание, вздохи и редкий стон.

- Не понимаю, - Настя положила руку на загривок волка, - Почему ты так не реагируешь.
- Боюсь, - оборотень слегка лизнул запястье девушки, - Вдруг осерчаешь.
- Глупый, - хихикнула та.
- Похоже, ворожат именно вампов, - ЧеКа осматривала зал, - Причем и мужчин и женщин.
- Смотрите, - клирик привстал, указывая в полумрак зала, - Они «уходят»!

Девушка шла по залу, останавливаясь возле столиков, касаясь плеч, затылков, лиц. Взгляды пустели, тела оседали. Вампиры словно впадали в транс, погружаясь внутрь себя.
Спутница Миро вскочила, выхватив меч. От стен отлепились тени, метнувшись в ее сторону. Миро что-то кричал сквозь музыку стриптизерше. Та на мгновение встрепенулась, оглянувшись. Цепь натянулась, сдавив шею. Танцовщица одной рукой схватилась за ошейник, другой потянулась к Миро. Полукровка был слишком далеко. Мощный разряд ударил по цепи, изведя гибкое тело судорогой. Тени подхватили оседающее тело стриптизерши и стремительно исчезли за кулисами.

Анна упав на колени, опиралась на меч. У нее носом шла кровь. Миро, бережно обняв девушку за плечи, помог встать, пододвинув кресло.
Клирик, Кошь, Настя и волк уже бежали в зал.

(с) Гаргулья

- Не об этом сейчас, - Миро, не оглядываясь выстрелил, плечо опалило огнем и затихло, отпихнул ногой уже обрастающего шерстью официанта, прыгнул на стол, сминая дорогую скатерть, а уже с него – на сцену. В висках стучала кровь и единая мысль: успею–успею–успею...

Темнота и духота. Мир изменился, вместо привычных подмосток голые каменные стены. Словно он в каком-то подвале или катакомбах. А звуки приглушены, словно на самом деле, помещение обито ворсом или войлоком, скрадывающим шум.

Отзвуки спешащих ног. Тот, кто спешит, никогда не успевает.

Прыжок. Пробежка. Поворот. Он, словно, чувствовал, куда они торопятся. Откуда брались эти ощущения, Миро не знал, он даже думать о них не хотел, опасаясь, что связующее звено может порваться. Всем, к чему он сейчас стремился были три тени, несшие девушку, завернутую в глухой темный плащ, чаровницу вампиров, ищадие Ада...

Иногда стены крошились, небольшие камушки срывались с потолка, опадая на плечи. Какая мелочь! Как будто, он когда-нибудь обращал на такое внимание.

Сейчас впереди у них будет небольшой люк, нужно перехватить их там, заградить дорогу, иначе будет поздно...

- Стоять и бояться! Меня бояться, - уточнил Миро, припечатывая люк ногой.

Как раз вовремя. Первый уже протянул к крышке скрюченные пальцы. Миро отпихнул их ногой, продолжив движение, разбил лицо второго, неосмотрительно вставшего так близко. Третий успел взмахнуть черным с прожилками огненного граната трезубцем.

- Мелкое бесовское отродье! – Миро взмахнул мечом, рассекая оружие пополам. – Не размахивай рядом со мной своим столовым прибором, уколешься.

Пистолет прыгнул в свободную ладонь, бес получил пулю промеж глаз, упал и не поднялся. Такую же пулю получила цепь, уже порядком натянувшаяся и мешающая танцовщице вздохнуть. Ощутив неожиданную свободу, девушка упала. Миро подхватил ее и кинул на плечо. На разговоры не оставалось времени.

Путь преградили два вампира, весьма схожих с дневным туманом, только выдающиеся в плечах и на голову выше. Глаза – кровавое месиво без зрачка и радужки, над плечами – всполохи демонического сияния.

- Ну и уроды... - Миро закусил губу.

Первый бес, прижимая к впалой груди руку, неожиданно кинулся под ноги, но тоже получил по морде носком сапога и был отфутболен под ноги монстрам.

- Чав, - первый вампир отрастил зубы и перекусил несчастного пополам, глаза загорелись, а сочащаяся по подбородку кровь впиталась сквозь кожу.

- Эта кровь вкуснее, - второй указал на Миро.

Слова давались монстру с большим трудом, да и не были они таковыми, скорее, смесь гортанных и рыка на очень низкой частоте, но Миро разобрал, и на губах заиграла кривая усмешка.

- Мечтать не вредно, - меч вернулся в ножны, Миро отступил, удобнее пристраивая на плече драгоценную ношу. - Не бойся, милая, справимся...

Враги подходили медленно, сверху вниз оглядывая вожделенную добычу. Никакого оружия у них не было: собственных зубов и когтей было вполне достаточно. Игрушки, пестуемые этим слабым куском мяса, они презирали.

Миро снова отступал. Это не могло продолжаться долго, в конце концов, за его спиной выросла бы стена, колонна или мертвым пострадальцам от необдуманного применения демонической силы попросту бы надоела психическая атака, ему просто нужно было время. Справиться с двумя особями мертвого происхождения и демонической силы, держа на плече хрупкую, но отнюдь не невесомую ношу, он и не рассчитывал: с одним едва справился, ребра до сих пор стонут.

Стоп. Он же все еще за кулисами. Старые деревянные стены, низкий потолок, туман – только морок!

Миро на мгновение прикрыл веки, прислушиваясь. Где-то совсем рядом шел бой. Лязгали мечи и паладины, как обычно опоздав, добросовестно выполняли свою работу. Он даже рычания и приказы Анны, кажется, расслышал.

Там, за стеной зал, а стена – только видимость. На самом деле, она и есть занавес...

- Ты смирился, ублюдок? – грохнуло совсем рядом, но Миро и не подумал реагировать.

Лицо его было спокойным, умиротворенным даже, в сердце поселилась злая уверенность. Он точно знал, что не проиграет, по крайней мере, не сейчас.

Монстры, сократив расстояние до трех метров, начали медленно обходить жертву с двух сторон. Одна особь стремилась напасть сзади, вторая отвлекать внимание. Да, плевать на них, Миро уже выбрал, как будет действовать.

Девушка зашевелилась на плече, намереваясь занять более удобное положение, Миро нежно, но настойчиво придержал, сейчас ей бы лучше притвориться мешком с чем-нибудь ценным... за которое жизни не жалко.

Когда обе твари сделали выпад, Миро прыгнул. Как можно дальше и выше, чтобы не достали, метя в кирпичную кладку. Развернулся в воздухе, чтобы удар, если что, пришелся в ноги и пролетел сквозь прорезь в занавесе.

Резкий свет после полумрака псевдо подвала резанул глаза, уши почти оглохли от налетевшего со всех сторон лязга мечей, брани, победных и умирающих криков. Он с удивлением увидел незнакомого мужчину в рясе, сражающегося так, словно не священнослужитель, а, по меньшей мере, гладиатор только что выдернутый с Колизея. Под ногами клирика крутилась черная кошка, но вовсе не мешала, дополняла каждое его движение. Черный волк скалился неподалеку, защищая девчонку от трех звероподобных официантов. Шерсть встопорщенная, но все равно, прилизанная какая-то, словно его недавно гладили, черный ошейник, словно у шавки. Захомутали? Да, недолго походил якобы свободным. А девчонка-то Настя. Вот ведь, как жизнь иной раз складывается...

Все это промелькнуло в голове, пока Миро расправлялся с мелкой шушерой вроде тащивших танцовщицу бесов. Он просто стоял, на сцене, а за него говорили пистолеты, превращая в кровавое крошево любую тварь, оказавшуюся поблизости.

Когда поток живности немного иссяк, он присел на колено, выпуская ношу. Танцовщица, наконец, смогла подняться, откинула капюшон с лица...

У Миро перехватило дыхание, а сердце вскрикнуло и сверзилось в бездну: на него смотрели ее глаза. Он бы их никогда не спутал ни с чьими другими, узнал из миллиарда, какую бы личину она не обрела, кем бы ни стала:
- Гарги...

Исчез зал, крики, брызги крови, выкрики клирика, странный взгляд Клая... пародия на эксперта, зараза недоученная. Когда все закончится, Миро ему устроит показательное объяснение на мечах, чтобы знал, оборотень, как в следующий раз так пугать до полусмерти. Гарги... она была другой, но не лучше и не хуже той, кем была раньше. Просто другой внешне и собой внутренне. Таким Миро показался Рангмиру, когда они только вышли из Ничто, он даже черные очки купить советовал.

Боже, почему же они не понимают, что это не имеет значения: цвет глаз, кожи, наличие крыльев?.. Главное, что она здесь, жива, а с остальным разберемся по ходу дела.

Гарги тоже на него смотрела. Ротик приоткрылся от удивления или хотела что-то сказать.

- Берегись!..

Мявканье скинуло с него оцепенение, словно ведро ключевой воды, выплеснутое на спящего. На сцену выкарабкивались знакомые монстры и еще двое, но уже со стороны зала, отращивали зубы и когти.

- Ни чего себе! – выдохнул волк, ощериваясь.

Снова заговорили пистолеты, Миро уложил какую-то мелкую тварь, подкрадывающуюся к Оноре сзади, развернулся и пошел на вышедших из-за кулис монстров:
- Думаете, у меня против вас нет шансов? От самоуверенности кошка сдохла.

- От любопытства, - поправила Анна, она стояла в окружении паладинов, так что чувствовала себя в полной безопасности.

- Нет уж, - сплюнул Миро, - именно от самоуверенности, потому что решила, что сможет себе позволить знать больше, чем может!

Клая охватило непонятное волнение зов крови требовал, чтобы он немедленно несся защищать ту, кто одарила его новой жизнью, но нечто иное, по силе не уступающее долгу перед Гарги, а то и большее, не давало отойти от стройных ног Насти. Он скалился и кидался на любую появляющуюся рядом тварь, но, кажется, не мог сделать и шага.

Гарги сидела и не понимала что с ней происходит. Память вернулась всполохом молнии, болью во всем теле, но ведь и тело было не ее, и она сама – не та. Отвратительно слабая, бескрылая. Она смотрела на руки и это были не ее руки, она хотела огреть пробегающего беса хвостом, чтобы не мешался под ногами, но не было и его.

- Ну, поехали? – Миро засмеялся, когда отвратительная морда первого существа промазала и неуклюже протаранила пол.

Дашингблойс со свистом покинул ножны и застыл. Вспышка белого света заполонила залу, ослепив всех, даже тех, кому посчастливилось в этот момент моргнуть. Миро вскрикнул и упал навзничь, когтистая лапа в последнее мгновение цапнула за лодыжку, опалив болью, но более ничем навредить не сумела. Когда он вновь обрел зрение, то не поверил своим глазам и в первые секунды вообще думал, что бредит.

Вампиры только начали приходить в себя, но уже были готовы драться и с недоверием взирали на хрупкого вида обнаженную девушку с тонким светящимся мечом в руке.

Гарги помнила, что никогда не сражалась на мечах, она их вообще и держать не умела правильно. Про каблуки вообще промолчать бы: они эффектны, спору нет, но драться холодным оружием на каблуках смерти подобно! Однако она стояла на сцене, тонкий клинок был продолжением ее руки и усилителем воли, в голове приятный женский голос напевал старинную мелодию и ноги сами двигались в такт, повинуясь неизвестному танцу.

Взмах. Из раны на боку демоно-вампа хлещет кровь. Танцевальное па. Клыкастая пасть проносится мимо. Поворот. Коготь высекает искры, лязгая о металлическую балку.

Миро поднялся, опираясь на меч, и заворожено наблюдая за танцем Гарги. Он мог поклясться, что помнил такое раньше и всегда восхищался. Он не видел, как повис на вампо-демоне волк, и что там делала кошка, но заметил, как заходит для атаки вторая тварь. Взмахнул мечом, умывая меч в демонической крови:
- Оставь даму в покое, сейчас я с тобой потанцую!

Кулак врезал по глазам монстра, каблук пришелся монстру между ног: мертвым, конечно, по барабану, но, а вот демонам очень-очень больно бывает.

Тварь завизжала дурным голосом.

- Значит, все-таки, и демоническое может приносить слабости, - усмехнулся Миро, в следующее мгновение его сшибло с ног и покатило по полу. Вампир, на этот раз вполне обычный, какая-то мелкая сошка, кинулся на спину, а потом, естественно, наметил в шею.

- Тебе-то чего? – с досадой ругнулся Миро, одаривая кровопийцу пулей, вытянул руку и поймал на острие клинка, прыгнувшего на него монстра. Крутнулся на месте, разрезая, распавшуюся туманом тушу и кинулся к Гарги.

Девушка сидела на коленях, глядя на обрубки монстра. Так уделать несчастную особь вряд ли кто из живущих мог бы. Просто таки хирургическая четкость или, скорее мясническая: филей отдельно, огузок отдельно, желающим шейка на кости и ребрышки.

- Ты... – Миро бережно поднял девушку за плечи, - вижу, лишилась своих рогов?

Гарги неопределенно пожала плечами.

- А я так хотел их выкрутить, - проронил Миро, сквозь зубы, - бездушная дура, да как же тебе в голову могло прийти? Да, что же ты ненавидишь-то всех вокруг!..

Ярость бросилась в голову, сердце зачастило. Он сжал ее так сильно, что пальцы побелели от напряжения.

Гарги прямо взглянула ему в глаза, с вызовом и вспугнутой злобой, мокрые дорожки готовы были порезать щеки.

- Воровка, исчадие ада, - продолжал Миро, но все тише и тише, - Как же можно было так?..

Его губы накрыли ее, сбивая дыхание, вновь обрушивая мир.

Где-то полузадушено фыркнула Анна:
- Пошли отсюда.

- Давайте позволим людям выяснить отношения, - предложил Оноре, придерживая волка за ошейник и уводя за руку раскрывшую было рот Настю.

- Сдается мне, мы еще не победили, надо выяснить, - спокойно произнесла ЧеКа.

- Я боялась, что ты погибнешь. Прости! Прости меня, Миро! За то,что взвалила на тебя эту ношу, - шептала Гарги между поцелуями.
- Дуреха, - он даже не догадывался, как соскучился, - Я же просил, не надо меня спасать.
- Мне так много надо тебе сказать, - Гарги нежилась в его объятиях.
- Мне тоже, - его рука гладила, пропуская меж пальцев розовые кудри.
- Не смотри на меня, - девушка, залившись румянцем, уткнулась Миро в грудь, - Я теперь уродина.
Он звонко рассмеялся, подхватив гибкое тело на руки и, закружил.

- Какая идиллия! – Сафира стояла возле занавеса, уперев руки в бедра.
Миро поставил Гарги на ноги и завел себе за спину. Справа и слева от стен отлепились тени. Пистолеты словно сами скользнули в руки. Медленно отступая, Миро теснил Гарги к выходу, держа на прицеле подступающих демонов.
- Девочке пора домой, - в руках гарпии блеснула цепь.

Пальчики Гарги вцепились в рубашку Миро. Память ушла, громко хлопнув дверью. Гарги вздрогнула, словно очнувшись. Не понимая, где она находится, что происходит, и только мать приковывала взгляд. Глаза танцовщицы зачарованно смотрели на раскручиваемое Сафирой лассо.

Тени ринулись. Пистолеты синхронно бабахнули. Руки Миро стремительно мелькали, раздавая пули в разные стороны. Демоны падали как подкошенные. Справа выскочила тень и сразу рухнула с жуткой дырой в голове. Слева двое, с потолка рухнул еще один, мешком, раздавив сервированный столик.

В суматохе боя, Миро не заметил, что пальчики Гарги больше не держат его за рубашку. Краем глаза уловил облако розовых волос, пустил пару пуль в бегущую по стене тварь и развернулся.
- Гарги! – крик потонул в грохоте выстрелов, - Гарги, назад!

Твари лезут отовсюду, как тараканы, что бы тут же лечь кровавой грудой. Девушка не дрогнув, делает шаг в облако свистящих осколков, брызг щепок и крошева стен, выбиваемых пулями. Демоны лавиной льются из лож второго яруса. Ползут по потолку из-за занавеса. Еще шаг и лассо летит, падая точно на голову Гарги, стягиваясь на шее. Разряд, голубыми змейками скользит по цепи, тело Гарги вздрагивает и оседает. Миро секунду колеблется, но сдвинув брови, вскидывает руку.
- Нет, куколка, я тебя больше не отдам, - прицеливается. Гремит выстрел.

Сафира вскрикивает, выронив цепь. Ярость заливает глаза демонессы. Придерживая кровоточащее плечо, выхватывает меч у ближайшей тени и, кивнув тому на гаргулью, с воем бросается на Миро. Пистолеты ложатся в кобуру. Дашингблойс выскользнув из ножен, не меняя траектории, врезается в демоническую сталь. Гарпия, взмывает в воздух, расправив крылья, и закрывает собой кутающих в плащ безвольное тело демонов.

Миро бросается в атаку, принимая удар за ударом, рыча от злости. Запястья ноют, Дашингблойс яростно звенит. Парируя, срезает кончик крыла демонессы. Развернувшись на каблуках, Миро высекает сноп искры из летящего в грудь лезвия. Задев бедро Сафиры острым кончиком меча, сам получает рассекающий удар вскользь. Рукав рубашки пропитывается кровью.

Со всех сторон летят крики боя, вперемешку с заклинаниями и волнами силы различной природы. Значит вернулись ЧеКа и Ко. Прочищают путь к нему и демонессе. Сафира пропускает выпад и получает мечом плашмя под колено. Нога гарпии неестественно вывернута, подгибается, демонесса припадает, заваливаясь на бок. Выбитая ударом коленная чашечка туго натягивает кожу. В сердце Миро, вместе с пульсацией крови, бьется желание снести гарпии голову. Он заносит Дашингблойс, но Сафира упав на бедро, опираясь рукой о замазанный кровью пол, поднимает лицо.

Глаза! Полные боли, отчаяния, тоски. На секунду кажется, что перед ним Гарги. Дашингблойс замирает в полете, сердце Миро замирает вместе с ним. Жестокая подсечка сбивает с ног, но уберегает от прямого удара мечом демонессы в живот.
- Чего встал, как истукан?! – клирик, по инерции, перепрыгивает через упавшего Миро, - Жить надоело?

Когда Миро поднялся на ноги, Сафиры и след простыл.
- Спасибо, - бурчит он клирику через плечо и с возрастающей ненавистью врубается в очередную волну демонов.

(с) Гаргулья

Девушка съежилась и если только глаза не закрыла. Она казалась самой себе храброй, но крови вокруг было слишком много, от криков можно было оглохнуть, а уж от запахов вообще мутило. Интересно, если ее сейчас вывернет, вон тот демон с желтыми глазами все равно кинется? Может, побрезгует?

Кровь. Боль. Отчаяние. Миро готов был умереть здесь и сейчас. Чувствовал, если остановится, то так и будет. Столь бездумно, рискованно, даже глупо он не сражался никогда раньше. Казалось, он искал смерти или такой боли, что могла бы заглушить сердечную тоску.

Что же он не успевает-то никогда?! Что за проклятие висит над ним? Почему? Чем он виноват перед мирозданием?!..

Острые зубы впиваются в запястье, ценой жизни демон повисает на мече, собственным весом отводя руку в сторону, в тот же миг очередная тварь прыгает на грудь, метя в шею. И нет ни сил, ни особого желания сопротивляться.

Вспышка. Это колдовство развевает тварь по ветру. Мгновение он видит черную тень и огромные кошачьи зрачки, но видение пропадает, а верный клинок помогает подняться на ноги. Новым, незамутненным взором окидывает помещение: словно морок какой, наведенное безумие!

Из последних сил он вспарывает мечом воздух, повинуясь скорее наитию, чем что-то действительно видя. И едва не падает от низкого свистящего крика. Видит, как крылатая тень, выглядывая из-за занавеса, сжимает кулаки. Кажется, может разобрать проклятия в свой адрес.

- Я еще тебя достану! – если он может слышать ее, то и бестия поймет его слова.

Ноги подгибаются, левая рука висит плетью, отказываясь подчиняться. Кажется, Миро только сейчас замечает, что они снова одни. Паладины исчезли, словно их никогда и не было, как и Анны, слабовата она оказалась против этакой махины. Непрекращающемуся потоку нечисти противостоят трое, и как бы ни было велико их умение, силы неравны. При этом Клая в расчет он не взял: к нему лезли поскольку постольку, основной же целью тот считал защиту Насти.

Глупый, когда падет клирик и истечет кровью он сам, вряд ли жалкие клацанья зубов спасут девушку. А еще, Миро не мог быть на сто процентов уверен, но, кажется, за ором боя, слышал яростный смех архидемона, нынешнего короля демонического мира и своего деда.

- Не надейся, - он до крови закусывает губу и стряхивает головой, пытаясь хоть немного прийти в себя.

- И я того же мнения. Пора предпринять тактическое отступление.

Оказывается, он давно уже рубится, стоя с клириком спина к спине, надо же, а не заметил.

- Драпать пора, а не отступать, называй уж вещи своими именами, - Миро оглядывается, но не может понять не только где выход, но и где они вообще находятся. – Только выхода, кажется, нет.

Вздрагивает и опадает занавес, словно, представление, несмотря на всеобщую вакханалию, собирается продолжиться. Из легких клирика вырывается сдавленный стон, а на сцену ступают сразу пять тварей.

- А мелочь-то отступила.

- Бесы сделали свое дело: задержали до прихода основных сил. Интересно, где прятались все это время или их штамповали, далеко не отходя от места, едва закончили?

Монстры поводили уродливыми носами, из пастей вырывались языки, пробуя на вкус воздух. Бесы держались от них подальше, двух зазевавшихся уже сожрали.

- Рангмир в облике этакого монстра и то покрасивше будет, - хмыкает Миро, сплевывая на пол кровь.

- Вот они нас и доконают, - в голосе клирика нет эмоций, просто констатация факта, наверное, потому Миро он кажется обреченным.

Вокруг становится заметно тише. Бесы жмутся к стенам, расчищая проход, а монстры идут медленно, припадая к земле, словно ловят патетику момента. Хотя, кто его знает, возможно, любовь к эффектному появлению та слабость, что они сохранили от сущности мертвых? Напали бы внезапно, ни у кого не было бы шансов на спасение.

- Доконают? – переспрашивает Миро. - Перебьются, падают они за милую душу, к ним просто подход нужен особый, - он улыбается, вот только из уголка губ стекает струйка крови и глаза в любой момент готовы закатиться. – Уходи, я разберусь.

Меч выскальзывает из ослабевшей руки. Не потерять бы... Миро прячет его в ножны, пытается вытащить пистолет, вот только пальцы не слушаются. Звуки вокруг медленно сливаются в монотонный вой, сквозь который затихающим тамтамом бьет в виски кровь. Он пытается встряхнуть головой, восстановить изображение, но это оказывается не в его силах.

- И с чего мне кажется, парень, что ты ищешь смерти?

Вопрос масленой пленкой на поверхности ручья повисает в воздухе. Ноги подгибаются, а воздух из легких вырывается со стоном.

- Кошь!.. – орет клирик, пальцы вгрызаются в израненное плечо, но Миро уже почти не ощущает боли.

Сознание заполоняет свет. Тело становится легким, почти неощутимым, а веки тяжелыми, неповоротливыми. Невыносимо кружится голова. В дымке проплывают потолок и стены, кажется, он проходит сквозь них... или они летят через него?

Неужели, именно так умирают? А туннель будет?

Какая чушь...

Сознание накатывает, как воздух, после бесконечно долгого выныривания. Легкие разрываются в попытке мученического вдоха. По телу проходит спазм, заставляя биться в агонии.

- На мой взгляд, реанимационных мер вполне достаточно, - замечает клирик.

С минуту Миро смотрит на него бессмысленным взглядом, потом смаргивает, возвращаясь в реальность или то, где он сейчас находится.

Исчез клуб и полчища демонов, тело окутывает ночная прохлада, а из звуков – только треск сухих веточек костра, да поскуливание Клая.

- Да уж, - улыбается Настя, - пациент, скорее, жив, чем мертв.

Она возвращается к волку, гладит по черной башке, и под ее прикосновениями мелкие царапинки, кажется, затягиваются сами собой. Клай изворачивается и лижет ее в щеку, а Настя смеется и будто всерьез пытается отбиться от ласкового зверя.

- А ты изменилась, - Миро стискивает зубы и поднимается на локте, оглядываясь. Ну да, пещера, как он и предполагал. Значит, это не в его голове гудит или все-таки в его? – Где мы?

- В убежище, - клирик, кажется, не шутит.

Оноре, не мигая, всматривается в языки пламени, по лицу сложно определить, о чем думает, вот только мысли, кажется, невеселы. Наверное, о том, что, если бы ЧеКа в последний момент не свернула реальность, перенося их в пещеру, ничего бы уже не было.

- Я же спросил где, а не в чем? – Миро протягивает руку. – Неподражаемый стиль, я такого еще не видел.

- Оноре,- без лишних слов представляется клирик, пожимая слегка подрагивающую от слабости и напряжения ладонь.

- Миро, - меч лежит рядом, безучастно поблескивая в отсветах костра, кобура валяется неподалеку, кажется его оружие тоже без сил, впрочем, оно ведь только его продолжение...

Ветер, врываясь в пещеру, треплет волосы, обдувает лицо и приносит долгожданную прохладу. Сквозь расщелину смотрит небо, и шелест деревьев намекает на то, что снаружи живет своею жизнью чужой мир. В нем поют птицы и блеют овцы – вот уж кого он не чаял услышать, так это их.

- В другом мире, если тебе это о чем-то говорит, - бросает Клай, переворачиваясь на спину и подергивая задней лапой.

Если кто и выглядит беззаботным и до кончиков ушей счастливым так это он. Впрочем, что взять с собаки? Образ волка накладывал отпечаток: обострял чувства и, возможно, принижал способность рассуждать. Рядом была Настя, а значит, Клай был счастлив и ни о чем боле не хотел думать. Впрочем, сколько Миро его знал, он всегда был беззаботным и не слишком умным.

- Надеюсь, он не попытается меня убить, как это вампирье Ничто... – боль рвет мышцы, заставляет стискивать зубы, но он все равно поднимается. – Мне нужно вернуться.

В самом темном углу пещеры вспыхивают огни – глубже бездны, яркие, как две полных луны и яростные как все демоны Преисподней. ЧеКа не спеша осматривает притихшее воинство. Перед внутренним взором встает образ давно утерянного прошлого. Каменного зала с колоннами из слоновой кости и трех человек вокруг круглого стола.

Мерно горят факелы, на постаменте книга. Страницы изъедены желтизной благородной старости, по переплету вьется сложная вязь рун. Еще молодой Оноре чертит в воздухе тайные знаки, тот, кого сейчас называют Клаем, стоит, скрестив руки, и смотрит перед собой. От него веет холодом и нетерпением, но Лили этого не хочет замечать. Все ее внимание поглощено Оноре, ее душа тянется к нему, заворожено впитывая мгновения, стараясь запомнить каждый его жест, поворот головы, вздрагивание губ.

Не сказала бы, что сам эксперимент ее захватывает меньше, но разве мог он сравниться с первым запретным чувством, до конца не понятым в шестнадцать лет? Когда его взгляд – верх счастья, а мимолетное прикосновение заставляет бешено колотиться сердце.

А маг ухмылялся и отворачивался, нетерпеливо ждал, когда слова древнего заклятия будут произнесены до конца. Из присутствующих только он знал, что заклятие не родит долгожданного дождя, но откроет проход в запретный мир, позволив слугам Хозяина безнаказанно посещать «кладовую».

Что будет с этими двоими, ему было безразлично, впереди ожидала заслуженная награда, безграничная власть и сила. И на этот раз король демонов исполнил бы обещание, сделав его всесильным...

Последний звук срывается с губ, и свет заливает залу, тухнут факелы, а колонны чернеют. Стены охватывает зеленое, нереальное пламя, подхватываемое потоком силы, превращается в огненный смерч, бьет в грудь, проламывает ребра, устремляясь к сердцу. Лили кричит, чувствуя, как рвется изнанка вечности, миры сталкиваются, переплетаются между собой, как ее тело истаивает, становится меньше, обрастает черной шерстью. Мирозданию все равно по злому ли умыслу нарушен ход вещей. Оно просто наказывает осмелившегося, выкидывая в мир, приглушая воспоминания, состаривая на двадцать лет или превращая в стража врат.

Сердце рвет ярость, ЧеКе так хочется кого-нибудь растерзать...

- Лучше прямо сейчас, правильно? - черная тень срывается с места, бьет в грудь, опрокидывая Миро навзничь. – Второй гормональный взрыв начался, спермотоксикоз в голову ударил? Выбери, наконец, кто ты на самом деле, и если, все же, человек, то признай, что не можешь драться бесконечно! - Когти безжалостно вспороли кожу, черная спинка выгнулась. - Ведете себя хуже, чем дети малые! Мирам осталось почти ничто до полного уничтожения, ткань вселенной истаивает, а им все мелкие шалости. Тьфу, смотреть противно!

Оноре с удивлением глядел на свою воспитанницу. Миро закрыл глаза и отвернулся: если его чувства и мелочны с точки зрения этих миров, то они могут убираться к черту, чем-чем, а альтруизмом он никогда не страдал и не собирался подобной чушью заниматься. Однако острые когти все-таки вырвали на свет злую решимость. Ему больше не хотелось смерти. Пройдет день, может, два и он обретет прежние силы и тогда бездна разверзнется под ногами и пожалеет любой, ставший на его пути.

Клай с ней полностью согласен, хоть и не отваживается сказать ни слова. Шерсть на холке встает дыбом, стоит ЧеКе бросить в его сторону взгляд. Ей же не объяснишь, что он уже не тот, кем был прежде. Как кинется, и без глаз остаться можно, а то и чего поважнее в момент лишишься.

Настя встает и выходит из пещеры, волк кладет уши и с виноватым видом, припадая пузом к полу, крадется следом. Лишь получая в спину презрительное «брысь отсюда» спохватывается и в два огромных прыжка скрывается за входом.

Ну, да, виноват он, но проступок же смыл кровью! То есть отплатил, так? И кошке должно быть это лучше, чем кому бы то ни было известно.

Вот, стоит человеку хоть раз оступиться, и даже после смерти чморить будут... тем более что Клай в сущности, не так уж и виноват. Он, конечно, пошел на поводу у Архидемона, но кто не пошел бы, если предлагают вечную силу, молодость и безграничную власть? Да и дело было плевое: вместо безобидной, в сущности, книжки с древними заклинаниями погоды подложить путеводитель по мирам. Кстати, пойди все правильно, каждый получил бы желаемое: над домом Лили гроза бушевала бы дней десять, выходцы из демонического мира смогли безболезненно таскать овец, а он, Клай, наслаждаться всем, что только пожелает.

Кто ж знал, что эта девчонка, Лили, (шерсть снова встала дыбом) окажется по уши влюбленной в этого святошу, как кошка все равно, и не просто пропустит сквозь себя силу, а приумножит многократно?

Это она, а не Клай все миры перепутала и совершенно заслужено теперь носит кошачью шкуру! Потому что проведение право. Недаром, Клая просто выкинуло черт знает куда, а ее поставило хранителем врат. И время к нему отнеслось благосклонно. Вон, клирику часть воспоминаний стерло и на двадцать лет состарило, а часть естества вообще в голема обратило и выкинуло. А он не виноват, ясно? Да еще и искупил, так что, все сложится просто здорово!

Придя к столь лестному заключению, Клай взмахнул хвостом и припустил вслед за Настей. Она, кстати, уже скрылась за поворотом.

Он выбежал так быстро, что девушка едва успела ухватить его за ошейник.

- Э... Барби, поосторожней, - пискнул Клай придушенно и, получив кулаком по носу, обиженно засопел.

- Вон, смотри, - прошептала девушка.

По полю, отчаянно блея, носились овцы, а за ними, едва не путаясь в собственном хвосте, носился черт, какого очень любят рисовать в книжках, то похищающим с неба месяц, то летящим, пришпоренным кузнецом Вакулой. За плечами черта болтался огроменный мешок, в котором сидела уже ни одна овечка.

- Никак он не угомонится, - прорычал Клай, - вот я ему сейчас...

- Погоди, спугнешь, - Настя настойчиво положила руку, на холку волка и оглянулась на пещеру, но в ней происходили свои разборки и никто не выходил посмотреть, что за шум происходит на поляне.

А может, просто не слышали. Все-таки они за скалой, а выход с противоположной стороны.

- Вот только не посылай меня за помощью, - чуть ли ни взмолился Клай, прекрасно представляя, что сделает с ним ЧеКа, если попытается ее перебить, и что будет потом, если не попытается.

- Нет, конечно. Пока ты будешь бегать, он уйдет, - Настя отчаянно всматривалась в ближайшие кусты.

Терновник вился над пропостью, образуя своеобразный колючий ковер. Запутайся в нем мелкое животное, ни рукой, ни ногой пошевелить не сможет. С минуту она размышляла над тем, умеют ли черти создавать порталы перемещения мысленно. Но, в конце концов, не магистры же они и не архидемоны. Еще ей не хотелось бы, чтобы черт упал, с овцами – так тем более.

- Слушай, а ты бы мог его так напугать, чтобы он туда свалился?

Клай неуверенно оглядел крутой склон и терновник, посмотрел на черта. Тот, говорят, не так прост и драться умеет получше многих.

- Пожалуйста, - Настя провела рукой по жесткой черной шерстке, и Клай преданно вильнул хвостом.

- Ну, я пошел, - произнес он обреченно, хотя и не особенно грустно. В конце концов, он уже умирал однажды, а если повезет и отделается парой царапин, лечить его будет именно Настя, и чесать за ухом (точно не отделается) будет тоже она.

Клай встал в полный рост. Погавкать что ли для острастки? Так волки же, вроде, этого не умеют? Медленно пошел к черту.

- А... – протянул тот, не оборачиваясь, - старый знакомый.

Клай осклабился, показав длинные белые зубы.

- Ой, как страшно, - заверещал черт, выпуская овечку. – Маг-недоучка, кое-где колючка, а теперь и оборотень-неумеха, я прямо-таки лопну со смеха.

Если бы Клай был сейчас человеком, то непременно бы покраснел. А так, только глаза вспыхнули от ярости. Он присел на задние лапы и прыгнул. В последний момент черт пригнулся, а лапу опалило огнем. Клай присел на три лапы и тихонько заскулил.

- Нашел с кем состязаться, - засмеялся черт. – Шавка никчемная.

В лапах черта оказался огромный, плохо вяжущийся с его размерами и мнимой неловкостью меч. Когда-то шут оставил без ног одного некроманта, а эту псину собирался и вовсе порезать на куски.

Девушка встала и даже на цыпочки, кажется, приподнялась, чтобы казаться выше. Мысль, сломя голову нестись за подмогой, она отвергла сразу. За это время могло случиться все что угодно.

Настя сжала кулаки, ногти до боли впились в ладони. Она еще не знала, что предпримет, но уже делала первый уверенный шаг в направлении дерущихся.

- О! – взвыл черт, высунул язык и несколько раз цокнул, потирая лапки и непристойно разглядывая девушку. – Твоя подружка? Любительница зоофилии?

Клай взвыл от ярости и обиды, его только что ударили в самое больное место, потому что Настя иначе как на ручного зверя на него вряд ли когда-либо смотрела.

- Загрызу! – выдохнул он, совершенно забывая о больной лапе, присел и отчаянно прыгнул.

Настя видела как черная тень взмыла в воздух, как вытянулась в ее направлении острая сталь. Клинок вибрировал, звенел в ожидании, подгонял жертву. Ах, если бы время остановилось, если бы Клай мог зависнуть в воздухе...

Она знала, что это невозможно, а даже если кто-нибудь и когда-нибудь проделывал такой фокус, то Настя никогда ему не научится. Ей это попросту не дано. Она только смотрела, наблюдала за полетом обреченного на смерть зверя и не могла оторвать взгляда.

Тонкие пальчики жили собственной жизнью, подрагивали, сплетали невидимым узором воздух, и когда до острия клинка оставалось совсем немного, мир на мгновение застыл.

Только на секунду. У черта удивленно округлились глаза, Настя открыла рот в изумлении, зато Клаю хватило времени, чтобы невообразимо для обычного волка извернуться в полете и клацнуть черта за руку.

Отскочил, переводя дух, налитыми кровью глазами, следя за тем, как падает в траву меч, разнося по округе опасный жужжащий, подобно целому рою шершней, звон.

- Глупые юнцы, - черт проводит невредимой пятерней по ране и та затягивается, превращается в небольшой шрамик, а затем и вовсе обрастает черной шерстью. – Вы не догадываетесь, с кем связались, и какая за мной стоит сила!

- А ты также можешь? – поинтересовался волк, слизывая капельки крови с поврежденной лапы,

Настя повела свободным плечом, потому что на другом удобно устроилась и прикрыла глазки изящная черная кошечка.

- Вот ты нам сейчас и расскажешь, - мурлыкнула ЧеКа, слегка взмахнув кончиком хвоста.

Черт прищурился:
- А, это ты, виновница? Хорошая подобралась компания все сплошь старые знакомые. И все, ой как подпортили мирозданию.

Он попятился, рука взметнулась назад, отворяя портал в другой мир, черт прыгнул, но тут же налетел на что-то твердое. Извернулся в полете, чтобы впиться не к месту выросшей преграде в шею, но так и застыл.

- Принц! – заблеял шут, почище любого барана, - все ради тебя... вас! Портал, он приведет тебя... вас туда, куда так рветесь. Я проведу, мне же это совсем нетрудно. Сафира дуреха, я бы на ее месте и мечтать не мог о том, чтобы породниться с королевской семьей... ну же, единственное, что я хочу, быть вам полезным.

Глаза Миро горели недобрым голубоватым огнем, губы усмехались, но сейчас ему было совсем невесело. Он просто стоял и смотрел, не выхватывая оружия, не угрожая или отвечая на насмешки.

- Не хотите? Ну и правильно. Гаргульи без крыльев такие уродины!

Миро проглотил ярость и, кивнув клирику, на негнущихся ногах пошел к пещере:
- Он твой.

Когда проходил мимо Насти, кошка протянула лапу. Прикосновение к раненному плечу заставило неприязненно поморщиться.

- Думала, не устоишь перед искушением, - прошептала ЧеКа.

- Я пока не готов.

Кошка задумчиво посмотрела на клирика.
- Это правда?
- Правда. Иногда я находил украденных овец, после лаборатории они долго не жили.
- Шут и соврал и сказал правду – двадцать восемь с одной овцы. Только зубы тут не причем.
- Конечно не причем. У овцы тридцать два зуба. Видимо слухи из лаборатории перемешались в голове шута с игрой в домино. Конечно он выложил все что знал, просто знал он маловато. А слухи, что ж… Я сам заставил его говорить о слухах. Даже и не знаю как теперь быть.
- А как теперь быть?
- Я был уверен, что это видения. Искушения. Проверка. Откуда мне было знать, что не адских овец я пас, а потомков неудачного эксперимента людей?
- А что бы это изменило? Думаешь ты не видел бы этих снов?
- Я мог попытаться их отбить, не допустить.
- Не мог. – безжалостно отрезала ЧеКа. – Ты сам говорил что во время кражи тобой овладевало бессилие. Ты и сейчас еле ходишь, а ведь тебя поддерживает доспех Голема.

Тупое бездействие, что хуже смерти, сравнимое с отчаянием и черной тоской. Особенно, когда знаешь, что в отличие от тебя враги и не думают останавливаться.

Он здесь, сидит будто какое-нибудь идолообразное, а реальность бежит с бешенной скоростью, и где же теперь взять силы, чтобы ее догнать?

- О каких-то бинарных проклятиях разговаривают, - вздохнула Настя. – Это для меня слишком сложно, чтобы понять.

- Бинарные? - хмыкнул Миро. – Вот всегда адовы отродья замутят что-нибудь на поверку оказывающееся бредом. А сколько пафоса, какая теория! Знаешь, мне иной раз кажется, что математику вообще демон придумал.

Настя улыбнулась. Она нечасто посещала школу, за учебниками сама себя не помнила.

- Что в школе плохо давалась? – догадалась она, подходя ближе.

- Хуже. Отличником был, вот ведь не верится, правда? - из стены откулупнулся мелкий камушек, стукнул об пол рядом с его ногой. Миро немедленно подхватил и кинул в воображаемую мишень на стене пещеры. Попал точно в десятку - Есть!

- Да уж, - хихикнула Настя, - мне вот всегда казалось, что ты не очень к знаниям тянешься.

- Ну, я такой, - Миро пожал плечами и открыто улыбнулся. – Сопроматом демона если только спать уложить можно, если, конечно, успеешь прежде чем он тебя сожрет. А тех, кто с мечом придет, легче пристрелить, чем вести с ними беседы на какие-либо мудреные темы.

Неожиданно чихнул и опрокинулся на спину. Отсюда открывался поистине поразительный вид на ее стройные ноги.

- Знаешь, а черт еще сказал, что парное проклятие всегда соблюдается, а значит, даже то, что мы с тобой здесь, уже его часть, - Настя слегка смутилась, но постаралась не подать вида.

- В следующий раз приглашу поучаствовать в групповухе, специально, чтобы никаких бинарных проклятий не случилось, - съязвил Миро, перекатился на живот и встал. Настя грязно выругалась, сжала кулаки и застыла в позе оскорбленной невинности, смотреть на нее было так забавно, что Миро почти искренне рассмеялся. – Шучу-шучу.

Он поднял руки, но все равно получил ощутимый удар по колену. Облокотился о стену, на секунду стиснув зубы. В пещеру, будто почуяв настроение хозяйки, черной тенью влетел Клай. Хотя кто ж его знает, может, действительно, мысли прочел?

- О! – засмеялся Миро, - Вот и кирдык бинарному проклятью, как, оказывается, его легко разрушить.

Клай переводил неуверенный взгляд с Насти на Миро и никак не мог сообразить, почему мгновение назад был готов вцепиться этому человеку в горло.

- Смешные вы ребята, - Миро вздохнул.

«Хоть у меня и первенство в этом вопросе», - продолжил он уже про себя.

Попытался принять вертикальное положение, задел плечом каменную кладку и неприязненно скривился. Впрочем, было терпимо. Силы к нему уже вернулись, а боль – только напоминание об ошибках, которых необходимо избегать.

- Эй, Оноре, ты закончил с меховичком?

Клирик оказался ближе, чем он предполагал. Видимо, органы чувств все еще играли с Миро злые шутки. Или на него так это место действует? Все возможно.

Дашингблойс занял подобающее место между лопатками. Пистолеты задорно крутнулись в руках, прежде чем вернуться в кобуру, придав хозяину уверенности, которой в последнее время так не хватало.

Вот ведь ерунда, какая. Он никогда раньше не оказывался там, откуда был не в силах выбраться. Его пытались ловить, пару раз Миро очухивался в подвале или даже тюрьме, но никогда там, откуда не сумел бы сбежать, если бы захотел.

В прошлом попадалась масса неадекватов, готовых перейти ему дорогу. Конечно, Миро многих из них ощутимо бил по носу, но не всегда со зла, и через некоторое время забывал. А вот они – нет. То ли Миро был слишком запоминающимся, то ли его улыбка раздражала, но преследование становилось для обиженных идеей фикс.

В каком-то смысле это забавляло, но с некоторых пор начало раздражать. Вероятно, поэтому Миро, в конце концов, почти прекратил связываться с людьми. Демоны были честнее и проще, и все с ними было предельно ясно: демоны хотели править и убивать, Миро же всеми силами противостоял этим планам. И никаких обид, драм и театральных сцен... до некоторого момента.

Пока он с ужасом не осознал, что у демонов тоже есть душа - к счастью, не у всех, но у некоторых - и не встретил бестию с удивительными огромными человеческими глазами...

Он с силой ударил по каменной кладке, на голову посыпалось крошево и пыль.

- Эй, ты чего нервный такой? – Оноре мгновенно оказался рядом. – Расслабься, птичек послушай.

- Я, пожалуй, воспользуюсь его услугами, - сквозь зубы проговорил Миро. Думал он о чем-то своем, слов Оноре и вовсе не услышал.

Клирик удивленно вскинул брови и одарил охотника на демонов странным взглядом, если только у виска не покрутил с многозначительным присвистом:
- И ты уверен, что не окажешься прямиком в Аду? Ну, вот в ком я не подозревал наивности так в тебе.

- Я уже в Аду и порядком давно, - он сжал кулаки, в груди разгоралась ярость.

Можно подумать, этот человечек в рясе, столь легко меняющий внешность, как хамелеон окраску, хоть немного успел его узнать, чтобы говорить такое. Да, они встретились всего несколько часов назад (то, что голем и Оноре – одно и тоже, Миро, конечно же, не знал)!

Клай удивленно поскуливал. Он чувствовал напряжение, повисшее в пещере, но никак не мог сообразить, чем оно вызвано. Волнами катящая нервозность действовала на волка возбуждающе: вставала дыбом черная шерсть и слюна едва не капала с клыков.

Настя осторожно подошла сзади, положила руку на холку опасному зверю. Нечто подобное тому, от чего не находил себе места Миро, она испытала в первый день нахождения в междумирьи: страх и безысходность, безвыходность положения, когда понимаешь, что родной мир неизвестно где и без посторонней помощи не выберешься. Только Миро было гораздо хуже: всю жизнь он рассчитывал только на себя.

- Все-таки, ты ищешь смерти, - спокойно произнес клирик, буравя Миро пристальным взглядом. – Когда ты здесь появился, на теле живого места не было, а теперь, рвешься в бой, как ни в чем не бывало.

- Ты сомневаешься в моей силе? – Дашингблойс покинул ножны, с легкостью описал полукруг и застыл в сантиметре от шеи Оноре.

Лезвие чуть завибрировало, чуя близкий запах артерии. Меч был вовсе не прочь почувствовать чуть солоноватый привкус крови.

- Довольно!

Руку отбросило в сторону, запястье сковало в тиски, но Миро все равно не выпустил меча.

- Отпусти, ничего другого я не прошу, - на ЧеКу взглянули светло-голубые глаза, почти бесцветные, с едва заметным зеленоватым отливом. В глубине них бушевала ярость и чувства, в которые лучше было бы никому не заглядывать.

- Чертов демон!

Говорят, животные не переносят прямого человеческого взгляда. Во-первых, не все, во-вторых, к оборотням или даже превращенным это не относится, однако, ЧеКа отвернулась первой.

- Пусть так, - Миро на секунду закрыл глаза, показалось, взгляд ЧеКи отнял последние силы. – Я на все согласен, только открой портал.

- Мальчишка.

- Еще вырасту, - он уже хотел убрать меч, но в лезвие ударила сталь.

Руку снова дернуло, но ослабли тиски, и Миро сумел провести ряд ударов. Оноре, впрочем, они не остановили, стесненность пространства мешала ему гораздо меньше, чем охотнику на демонов.

- Хватит! – заорала кошка так, что все оглохли. – Лучше морды друг другу набейте, ущербу будет меньше, а толку больше.

- Когда это от мордобития был толк? – Оноре потер запястье.

Миро на ноющую руку внимания не обратил. Он спрятал меч и, подойдя к кошке, присел у стены.

- Знаешь, я никогда никому не обещал ничего подобного, но сейчас клянусь, что приду по первому твоему зову и стану драться против того, на кого укажешь. Ну что мне еще сделать, чтобы ты меня выпустила?!

Кошка почти по-человечески прикрыла глаза лапой:
- Да, убирайся ты на все четыре стороны!

Прямо в стене возникла белесая воронка, сравнимая с искривлением света какой-нибудь небольшой черной дырой. По краям портал сыпал искрами, а в середине переливался небольшой радугой.

Миро просиял, отсалютовал Насте и уверенно шагнул в воронку, мгновенно исчезнув, чтобы возникнуть посреди, к счастью, не слишком оживленной улицы.

- Олух царя небесного, - вздохнула кошка.

- Стоять! – нервный и донельзя потрясенный голос истерически зазвенел в ушах, это надо же, как перекосило болезного.

- Ага, сейчас! - пробурчал Миро и скрылся в ближайшей подворотне.

Не очень приятное положение оказаться цирковым акробатом на глазах у десятка-двух прохожих и, по меньшей мере, трех автомобилистов. Сейчас главным было бежать, и чем быстрее, тем лучше, однако, еще одной неожиданностью оказалась та, что этой части города Миро не знал.

Когда-то он ругал за глупость и нерасторопность Клая, а сейчас допустил абсолютно такую же ошибку, свернув не туда. Подворотня оказалось тупиком, а в арке уже отчетливо слышались шаги спешащих ног.

Миро бросил взгляд наверх, но до ближайших окон, не оснащенных металлическими решетками с острейшими лезвиями, было этажей пять, а летать он, конечно же, не научился. Но особое разочарование постигло его, когда преследователь вышел на свет.

Он оказался человеком, и даже намека на демоническую кровь не предвиделось. В серой форме с – о, ужас! – полосатым жезлом в руке.

«Ой, мамочки! – подумал про себя Миро. – Оказывается, не всех их пожрали».

Или это было новое пополнение? Как-то раз он видел в газете объявление о приеме в доблестную постовую службу.

- Вы только что совершили АПН, - внятно произнес постовой.

- Я совершил что? – улыбнулся Миро.

- Административное правонарушение, - расшифровал сотрудник правопорядка. – Вы только что перешли дорогу в неположенном месте.

- А я ее, действительно перешел? – он даже улыбнулся.

- Ну, упали на дорогу в неположенном месте.

«Малыш, у вас мозги атрофируются одновременно с надеванием фуражки? – мог бы спросить Миро, но не стал. – Да, если бы кто другой также сверзился на проезжую часть, и ты за ним погнался, то давно уже был сожран, а, возможно, и шатался бы по городу в поисках свежей крови. Мне бы тебя еще и ловить пришлось».

- А вы уверены, что не ошиблись? – Миро сделал удивленные глаза и даже ткнул себя в грудь.

- Вы оказались посреди дороги и продолжили движение в непредусмотренном для этого месте.

- Посреди? Я?

- Покажите ваши документы, они у вас есть?

Миро хищно улыбнулся, чтобы остановить человека с мечом за плечами и двумя пистолетами для проверки документов, нужно быть полным... постовым:
- Есть устав фирмы, но только заверенные копии, вряд ли вас это устроит.

- Удостоверение личности.

- Да какая я личность? – засмеялся Миро. – Богатых родственников не предвидится, и девушка меня бросила, опять же, в холодильнике шаром покати и последнюю наличку тараканы съели.

- Вы наркоман? – прищурился постовой, - наркотиками злоупотребляли? Я вам русским языком говорю, что вы оказались посреди дороги в неположенном месте.

- А как дорога может быть неположенным местом, и что это за место такое? В которое посылают? Буду знать, спасибо, что просветили.

- Вы пьяны?

- Да, нет, это вы, похоже, чего-то наглотались. Вы только представьте, как я мог оказаться посреди улицы? С трехполосным движением. Ага? При этом никто не видел, чтобы я шел по одной из сторон. Вы представляе6те себе этот протокол?

Он забавлялся, как мог. Нервное напряжение последних дней просто просило выхода. Неудивительно, что проглядел второго.

- Что у вас здесь? – паладин собственной персоны, в доспехах, как, в общем, ему и положено.

Тоже улицу патрулирует? Презабавные они мужики: таскают на себе такую тяжесть. Ясен пень, почему не успевают постоянно.

Впрочем, он был несправедлив. Это ему с нечеловеческим восстановлением, когда после скользящего удара по животу можно встать секунд через тридцать, а более серьезное ранение – а его еще нужно умудриться получить – оборачивается суточным бесчувствием, можно щеголять в одной рубашке. Паладины хоть так защищаются.

Только неужели сложно использовать бронежилет вместо этого анахронизма? Плевать демонам на святую воду, окропившую их облачение, да и на кресты и образа – фиолетово.

Паладин закрыл арку, взяв наизготовку меч.

Только этого не хватало: люди, ожидающие схватки.

- Это неизвестный, - бросил через плечо постовой. – Называться отказывается, документов при себе не имеет.

- Я же предлагал заверенную копию устава? - насупился Миро.

Внешне все паладины были для него на одно лицо, но, должно же ему хоть иногда вести? Миро подпер бока и, что было духу, выкрикнул:
- Эй, поосторожней с этой штукой, вдруг поранишься?

Постовой схватился за табельное оружие, зато паладин отступил и воззрился на него как на второе пришествие. Только сейчас Миро сообразил, что все это время стоял в тени, и его лица паладин просто не разглядел.

- Господин Миро?

Он засмеялся и, отсалютовав постовому, двинулся к выходу из подворотни, нарочито держа руки разведенными в стороны и ладонями вверх.

Биться с людьми, да еще потенциальными и не очень союзниками? Увольте.

- Может, вас подвести? – участливо осведомился паладин. - У нас, как раз, машина за углом.

Миро снисходительно кивнул:
- В усилении?

- Пора наводить в городе хоть какой-то порядок. После разгрома секты стало проще работать.

Миро согласно кивнул: секта была в городе реальной властью и силой, с ее уходом новый передел неминуем, вот паладины и суетятся. Эх, не получить бы взамен предыдущей силу гораздо более расчетливую и жестокую. Тем более что Миро так и не выяснил, что это за организация.

- А помните, это вы мне крикнули, чтобы в дыру не заглядывал? Мы ведь тогда уже, действительно, лезть собирались, - отвлек от неприятных предположений паладин. – Вы мне жизнь тем предупреждением спасли. Кстати, а что там было?

- Ничего интересного, сплошь демоны.

Серебристый фургон с тонированными стеклами и утяжеленным (вероятно, на случай нападения какого-нибудь крылатого монстра) кузовом в готовности застыл у тротуара. На крыше поблескивал раритетный, но, скорее всего, доработанный по последнему слову техники, пулемет, при взгляде на который Миро только присвистнул.

- Я, если отвлекаю, то и пешочком дойду, а то и на троллейбусе доеду.

- А нам все равно по пути, - отмахнулся паладин. – Нам еще за Анечкой заезжать.

- Ну, тогда ладно, - обреченно вздохнул Миро.

Полчаса он выслушивал байки, которыми с лихвой обросла история с Вицеархом, потом скучал над анекдотами и когда фургон вырулил к родному подъезду, готов был сам осанну спеть.

- Ой, какой ужас, - прокомментировал новый наряд Анны, она, кажется, даже на доспехи умудрилась розовый бантик присобачить.

Девушка открыла рот в возмущении, но не успела сказать ни слова. Миро бегом помчался наверх, пинком раскрыл дверь, она, как обычно, оказалась не заперта.

Шаг за шагом он обходил комнату, кухню, ванную, но не мог понять, что же не так. Инстинкты, отточенные еще в детстве, уже не вопили, а безысходно постанывали. Казалось, неизвестный стоит прямо за спиной, но стоило оглянуться и... никого не оказывалось.

-Так, - Миро упер руки в бока и тряхнул головой. Волосы все равно упали на лоб, как и их хозяин, они были довольно своенравны. – Может, хватит играть в прятки?

- А никто и не прячется, - в кресле, обращенном к окну, обнаружилась демоническая фигура.

И как только Миро ее не замечал все это время?

- И что мне теперь делать? Стучать по дереву со словами «туки-туки»... э, кстати, кто ты такой?

- Гаргон, - существо встало и, вплотную приблизившись к Миро, обдало дыханием, от которого заледенело все тело. - Вот, значит, какой молодой человек...

- Я-то такой, - стараясь не замечать изучающего взгляда, усмехнулся Миро, - а ты демон, правильно? Ну, в принципе, я и сам вижу, кто передо мной, так что, без обид.

Пистолет послушно прыгнул в ладонь и остановился у виска демона. Миро и сам не понял, почему медлил. Наверное, все дело в том, что тварей он обычно выслеживал, а этот явился сам. Ведь не за смертью, в самом деле, он пришел? Суицидники в мире демонов – порода вымершая и порядком давно.

- Узнаю свою дочь, такие сопляки как раз в ее вкусе.

Миро очень захотелось спустить курок, но он сдержался:
- Дочь?

Ну да, конечно. С мамашей познакомился (кстати, не придется врать, что теща – настоящая бестия), теперь, и папик заявился? Вот ведь, поистине, семейные визиты.

- Это у нее от меня, - продолжал Гаргон, не обращая ни малейшего внимания на пистолет и повисший в воздухе вопрос, - художественный вкус, видение прекрасного там, где его, казалось бы, и быть не может. Хотя, я, пожалуй, неправ. Такая фигурка оказалась бы неплохим экспонатом коллекции.

Миро скрипнул зубами. Приветственная сценка затягивалась.

В результате, ему показалось, что стоять вот так, посреди комнаты, буравя друг друга взглядами, не слишком удобно. Крутнулся на каблуках, убирая пистолет, и упал на диван. Дашингблойс положил на полу, так, чтобы всегда смог дотянуться, и заложил руки за голову.

- Визит вежливости? Понимаю, - ухмыльнулся он. - Только я вот, вроде, Гарги предложения не делал или у вас, - ткнул большим пальцем в пол, - это вещи неважнецкие?

- Нахальный невоспитанный щенок, - промычал Гаргон. – Узнаю породу.

Миро происходящее уже порядком достало, поэтому он, не особо целясь, пустил в сторону Гаргона пулю.

- Ты чегой-то балуешь, ась? – тотчас взвился старушечий голос из-за стенки.

- Безобразие! – вторил ей писклявый мужской.

- В органы заявить надо, пусть выяснят, откуда у него оружие...

Миро страдальчески закатил глаза:
- Значит, буду тебя резать. Без обид только, окей? Просто тут мой мир и вход в него только по пропускам...

Он мгновенно оказался на ногах. Дашингблойс описал правильный полукруг и застыл. Рука потяжелела, ее сковал мертвенный холод, и она потеряла всякую чувствительность. Миро закусил губу от боли, онемевшая конечность, внешне обрастая чем-то вроде каменной крошки, ухнула вниз, увлекая за собой и его.

Миро припал на колено, рыча от ярости и боли: мышцы свело судорогой, и он понятия не имел, что происходит и, главное, как теперь быть.

- Я мог бы тебя всего превратить в каменную статую, - заметил Гаргон, - болван.

- Так почему не обращаешь? – с вызовом спросил Миро. – Или даешь мне фору, раз, по-твоему, я сопляк, болван и...

- Щенок, - подсказал Гаргон.

- Щенок, - прорычал Миро.

Гаргон отступил на шаг, на охотника взирал с превосходством и удивлением. Частичное окаменение заставляло и настоящих демонов кричать от боли, а этот человек только скрипел зубами и даже отшучиваться пытался.

- Потому что, это расстроило бы ее, и только, - ответил Гаргон, отпуская.

Миро отскочил, склоняясь над запястьем. Жгучая боль окутала руку, казалось, ее окунули в кипяток. Ослабевшие пальцы выпустили Дашингблойс, и тот со звоном упал на пол, тотчас вызвав очередную волну негодования у соседей.

- Слышимость, - вздохнул Миро.

- Как в Аду, - согласился Гаргон. – Давай так, Миро, так ведь, я не ошибся? Ты перестаешь вертеть у меня перед носом этими... хм... предметами.

- А ты закончишь с оскорблениями, - продолжил за него Миро.

Гаргон засмеялся:
- Я все больше начинаю понимать свою дочь!

- Что с ней? – Миро снова опустился на диван, но уже без вызывающей позы и оружие отложил. – Чай не предлагаю, его нету.

Гаргон кивнул, не напрягаясь, крутанул кресло и сел напротив.

- По крайней мере, пока... в безопасности, но я вряд ли могу говорить наверняка. Гарги теперь вовсе не та, какой была прежде, - Гаргон покосился на Дашингблойс, но быстро отвернулся. – Она теперь почти что человек...

При этих словах сердце Миро вздрогнуло и забилось чаще. Он и сам помнил шелк волос и глаза, но, кажется, с трудом верил, что такое возможно.

На лицо упала тень, он склонил голову так, чтобы пряди волос упали на глаза. Он и сам боялся, как бы в них не отразилось чего личного:
- Я все равно ее уведу, слышишь? Кто бы ни встал на моем пути, как бы вы мне не противостояли!

- Но и я здесь лишь затем, чтобы тебе помочь...