Прошло три года и Киднякин женился на Виолеттке, и они зажили совсем счастливо. Как и все эмигранты в Метрополии, они иногда ругались из-за мужского эгоизма, педантичности и невнимательности. В сердцах супруга пинала кастрата Ваську и на пару недель улетала в Амстердам, если Костя не успевал вырвать у неё золотую карточку. А если успевал, то она сбегала к хиппи в Гайд-парк. Там она пила, курила и протестовала с народом против подорожания опиатов, скандируя: «Вестминстер, убери наши войска с Афгана!».
Возвращалась она всегда опустошенная и осунувшаяся, и добрый муж прощал ей бабские выходки. Он знал, что его Виолетта самая любящая и верная жена, какие получаются только из бывших проституток. Василий тоже спускал истеричке ногоприкладство, но гладить себя не позволял никогда. На Севил Роу коту пошили одежду, потому что гулять голым по Пикадили признак дурного вкуса.
Вечерами троица фланировала по центру Лондона, раскланиваясь с Абрамовичами, Коголовичами и иными Шпицбергами.
Пока они любовались Биг Беном в лучах заходящего солнца, в одном Москов-ском подвале внезапно зацвели мётлы. Побеги так быстро устремились ввысь, что дворник Мустафа не успел снять урожай цветов. Ветки проросли сквозь строение и, устремившись в небо, вознесли его выше Кремля и Дома Советов.
Один тип надвинул на нос кепку, чтоб не узнали и, вышвырнув жильцов, наложил лапу на уникальный дом. Он повелел своим вассалам пристроить к нему скоростные лифты и оборудовать внутри ресторан, а по периметру смотровую площадку. Дорогой кабак тотчас стал самым популярным заведением у олигархов, чиновников и бандитов, а смотровая – у самоубийц.
Не нажившись на цветах с мётел, Мустафа сильно осерчал и ночью подрубил их топором. В час пик следующего дня, растение рухнуло вместе с домом и погребло под собой всех посетителей. В стране не осталось ни одного олигарха, чиновника и бандита, а душевно неуравновешенные люди стали ездить в Париж на Эйфелевою башню.
МЧС целый месяц расчищало завалы, а служба благоустройства города за год возвела на месте могильника пустырь. Спасатели сумели извлечь живой лишь одну пышную даму, которая заикаясь рассказала:
– Ночью нас с мужем вышвырнул из родимого дома какой-то метр с кепкой. Нам повезло, и после падения с высоты мы осталась в живых, хотя при ударе о землю я потеряла дар речи и сломала обе руки и ноги.
Моему супругу, Валентину, посчастливилось ещё больше, так как он упал на меня, мягонькую. Лёжа на моих телеса, муж возбудился и тотчас воспользовался моей безропотностью и беспомощностью. Он исполнил свой супружеский долг за последние десятилетия и продолжал бы насилие далее, но сверху на нас рухнул наш бывший дом. Подлый предатель Валька прогрыз себе лаз и уполз, а я осталась одна под завалом, но зато вновь обрела дар речи.
После того, как в государстве не стало вредных людей, наступила эра благоденствия. Народ зажил счастливо в любви и согласии. Мустафу вычислили по топору и не признав в нём народного героя-освободителя, дали срок на полную катушку, как террористу. Зато в зоне зеки заценили его подвиг Гайдара и зауважали Мустафу-джана. Они подгоняли сидельцу смазливых петушков на палочку и грели его горьким чефиром и сладкой наркотой, и он вскоре сгинул.
Неблагодарные потомки вместо памятника дворнику воздвигли на пустыре монумент луноходу. Огромная алюминиевая вша с хромированными лапками вознеслась ввысь на трёхметровой глыбе гранита.
Сверкая, хай-тек изумлял публику и ослеплял залётных жуков. От столкнове-ния с прекрасным, насекомые теряли голову и падали ниц пачками. Поражённые великолепием гости столицы склоняли головы и швыряли цветы к лапкам агрегата. Влюблённые назначали свидания подле памятника, а пацаны забивали стрелки. По вечерам народ распевал около него патриотические гимны и водил вокруг ритуальные хороводы,
Но вскоре налетели птахи небесные и насерели сверху на луноход. Из культового тотема он превратился в идолище поганое и в его тени стали кучковаться грязные бомжи. Хоронясь от косых взглядов прохожих и пробегал, они устроили за постаментом сортир и вертеп в одном флаконе.
Беспрерывно распивая спиртосодержащие жидкости, бомжи мочились, сморкались и плевали на национальное достояние. Среди своих фекалий они устраивали пьяные оргии с падшими собутыльницами и, порочными не по годам, беспризорниками. Милиция гоняла правонарушителей, а на их место тотчас являлись коты и доедали за ними кильку или иную закусь.
Утолив голод, животные чувствовали развратную ауру и предавались скотству, и одна рыжая кошка понесла. Рожать она отправилась в уцелевший рядом дом купца Стечкина. Там в подвале она родила много котят, и об этом прознал сын Мустафы, старший дворник Абельгасим. Он ненавидел безотцовщину и послал младшего дворника Бей Айдына уничтожить новорождённых.
Исполнительный узбек выполнил приказание, но не заметил одного рыжего котёнка, который укрылся за описанной лопатой. Едва встав на ноги, Рыжий начал упорно подниматься вон из подвала. Он падал, вставал и вновь карабкался вверх по ведущей вниз лестнице, навстречу приключениям.
© Copyright: Лев Верабук, левый берег Москвареки, февраль 2010 года.