Всех обзвонили с вечера. Обычное дело: Ночь, шоссе, гололёд, встречка...

А народ всё прибывал и прибывал…

Шуру любили все, а он с детства любил разбирать и починять механизмы. Они ощущали это и отвечали ему полной взаимностью. Тинэйджер перестройки смолоду ремонтировал наши тачки, а когда иномарки перестали быть дивом, нашёл общий язык и с ними. Он легко диагностировал машины ухом и все автомобилисты двора эксплуатировали его дар и дорожили Сашиной безотказностью.

Рос он с матерью и младшей сестрой, без отца, так что непонятно откуда взялась в нём эта сугубо мужская страсть к технике. Школу Шура окончил благодаря Трудовику, который души не чаял в родственной душе. Иван Степанович делил со спецом свой кабинет и со всего города свозил туда бытовую технику для наладки.

Стоило Шурику достичь призывного возраста, как к нему проникся и Военком. Красномордый взяточник похерил личные принципы и задаром оградил его от армии, своим автопарком.

А люди всё шли и шли... А он лежал и улыбался, своей вечной улыбкой с хитринкой.

Сколько раз моя своенравная ласточка вставала глухо, но стоило приблизиться Александру, и она заводилась сама по себе. Боялись его машины и уважали.

«Шурик тормозуха подтекает». «Шурик дверь клинет и лобовые щётки не фурычат». «Шурик стою во Мнёвниках, машина сдохла». Явится Александр и всё починится, и всё заведётся, и жизнь наладится.

Он всегда поможет, всегда посоветует, всегда одолжит. Это ценили все, и каждый хотел создать с ним удалой проект и замутить реальную тему. И каждый был уверен, что именно он – самый близкий друг Александра, а он молчал и улыбался, своей вечной улыбкой с хитринкой.

А народ всё ещё подходил и подходил...

Как теперь, без него? Ведь Шура мог всё и никогда не подводил. Только приглашать в гости он стеснялся, превратив свою квартиру в складскую мастерскую. Зато там было всё, от запчастей к машинам и бытовым агрегатам, до мобильников и пистолета (в лихие девяностые, каждый уважаемый пацан имел волыну). А если, чего-то у Шурика и не хватало, так у него везде были связи, и он мог достать всё.

Лишь одного у него не было – девушки. Не простой ночной, а той одной, постоянно любимой. Ну да какие его годы, немного за четвертак. Ой, Господи! Но почему именно Шура? Кругом столько его сверстников, уже спившихся, сидящих на дозе, да и просто уродов. Почему – он? Ведь у него только-только всё стало налаживаться, и впереди замаячил свой личный сервис на один маленький бокс. Почему???

В глазах осиротевших людей стояли слезы. Образовав очередь, они поодиночке стали прощаться. Шурина мама завыла в голос, а он лежал и улыбался, своей вечной улыбкой с хитринкой, а к нему уже несли крышку гроба.

Опущенные пенсионеры и цветущая молодёжь, менты и чиновники, деловые и бизнесвумен, бандиты и ботаники, алкаши и наркоманы стали рассаживаться по автобусам и авто. Моторы прокашлялись и вереница машин, скованная душой Александра, медленно тронулась.

На краю третьесословного Даниловского кладбища Шурины предки держали для него место. Кроме цветов, похоронная процессия захватила блины и водку. На подмороженную землю стал падать редкий снег и начались помины, которые плавно перетекли в долгую русскую пьянку с её необузданностью и мерзостью.

Но это случилось потом, а пока Александр парил над погостом и улыбался своей вечной улыбкой…