МУЖСКАЯ РАБОТА Дата: 19/06/2006 02:09
Июльская жара плюс кусачие цены делали торговлю охлажденным мясом вялой. Народ если и брал мясо, то перемороженное. Пусть не так вкусно, зато дешевле. Большинство же покупателей оккупировало овощные ряды или "пиво-воды". Ассар терпеливо обслуживал чету пенсионеров, тщательно перебирающих свиные ребрышки для рагу. Широкоплечий парень, по виду его ровесник, толкнул стеклянную дверь и шагнул к прилавку...
-Что, джигит, весы подкручены, или кости на счетах слиплись от бараньего жира? - голос молодого покупателя был злым. Духота и потная сутолока оптовки кого хочешь вгонят в минор и досаду. Тяжелые продуктовые пакеты оттягивали руки парня, синяя футболка прилипла к телу, а на лице- жажда справедливости. Не поленился протолкнуться обратным маршрутом от контрольных весов почти через весь рынок.
Ассар усмехнулся, смуглые худые пальцы порхнули по калькулятору . Две десятки легли на пластиковое блюдечко для сдачи, привинченное к прилавку...
-Извините, ошибся.
-Бандюганов кормишь из нашего кармана? -прищурился парень, посверкивая стеклами "хамелеонов". Пепельные волосы, стиснутые бейсболкой, облепили лоб влажными кольцами.
-Это смотря чьих, - уклончиво ответил Ассар.
На прилавок плюхнулся кусок мяса в полиэтилене.
Продавец кивнул, принимая назад свой товар. Поверх червонцев на блюдечко легли три сотенные купюры. Пенсионеры суетливо подались к выходу, безадресно ругая торгашей. Секция опустела. Парень сердито смотрел на Ассара, поверх витрины мясного ряда, соблазнительно подсвеченного розовым. Выставленное вперед крутое плечо и упрямый подбородок искателя справедливости говорили о желании выдать на гора что-нибудь обидное, но тормозило отсутствие практики. Парень затруднялся говорить гадости незнакомым людям.
Ассар смотрел мимо него, за ограждение, где в узком проходе между секциями суетилась покупательская тусовка.
За стеклом застыла женщиной лет сорока, в джинсовом сарафане, обтягивающем ладную фигуру. Лучистые серые глаза, ямочки на щеках. Богатые пепельные кудри до плеч, небрежно прихваченные перламутровыми заколками, придавали округлому, без косметики, лицу женщины, естественную миловидность. . Ассар подался вперед, остро всматриваясь в полузабытое лицо, и растерянно шевельнул губами: - Нина...
Женщина смотрела сначала удивленно, потом сердито. Не выдержала и зашла внутрь:
-Сережа, пойдем. Не связывайся, -мягко сказала она.
Но парень по имени Сережа вспыхнул:
-Не смей так смотреть на мою мать!, - снова наехал он на Ассара, найдя праведный повод.
-Нина.., вас зовут Нина, - тихо повторил тот.
-О, господи..., - женщина прижала к губам задрожавшие пальцы. - Ассаргадон?! Живой...
Удивление, благодарность, радость, смущение сменяли друг друга на ее порозовевшем лице.
В секцию шумно ввалились двое кожаных качков и шустрая девица в мини, с оштукатуренной под крутизну личностью
-Ассарчик, отруби мяконького на восемь душ, - пропела девица, покосившись на потертые ремешки босоножек Нины.
- Берете что-нибудь? А то нам с человеком поговорить надо, - намекнул Сергею кожаный...
-Они уже уходят, - откликнулся Ассар. Его обсидиановые глаза под копной черных, блестящих волос, были непроницаемы, как ночное пасмурное небо.
-Рубить и срубать... Самая мужская работа, - съязвил Сергей на прощание.
Ассар молча отвернулся и взялся за топор.
-Мам, этот хачик смотрел на тебя, как на привидение. И назвал, между прочим, по имени.
Они уже ехали в метро, Сергей участливо заглядывал в расстроенные глаза матери.
-Почему хачик? Ассаргадон ассириец, и носит имя в честь древнего царя.
-Вы знакомы?!
-Я видела его всего один раз. Это было очень давно...
Нина отрешенно уставилась в окно вагона.
Это случилось восемь лет назад...На рассвете она возвращалась домой после затянувшегося банкета -полусонная с гудящими от усталости ногами. А перед глазами, стоит их прижмурить, - кафешная подсобка: мелькание тарелок и пар над мойкой, полной горячей воды, желтой от горчицы. Интересно, как там Сережка без нее? Наверняка, задвинув борщ поглубже в холодильник, на ужин сгрыз пакет печенья и телевизор смотрел допоздна, и не факт, что приличные каналы, -Нина улыбалась тепло. Надо завязывать с подработками в кафе, совсем парень одичает без материнского пригляда. А с другой стороны - приработок терять обидно. Им с Сережей рассчитывать приходится только на себя. От мыслей о сыне ее отвлекла серебристая иномарка, которая, мягко мурлыча, притерлась к краю тротуара.
-Садитесь, девушка, подбросим, - приветливо улыбнулся молодой, светловолосый водитель.
-Спасибо, мне недалеко, -Нина улыбнулась в ответ. Будь сейчас ночь - пустилась бы бежать или закричала , но в розовых лучах безлюдная улица казалась спокойной и безопасной. Рассвет -он разве для бандитских нападений? Рассвет -время дворников, доярок и работников общепита, -уж так сознание приучено. И когда в машине распахнулись сразу три дверцы, она с бесстрашием стереотипного "да кому я нужна?" промедлила еще пару мгновений, а потом стало поздно.
Стиснутая на заднем сидении с двух сторон мускулистыми телами, крепко пахнущими парфюмом и мятной жвачкой. Нина не пыталась сопротивляться, только плакала обиженно и горько.
-Ребята, миленькие, не убивайте, -умоляла она, -У меня сын.. он совсем один там, дома.... родненькие, пожалейте, -она пыталась расстегнуть сумочку и достать фотографию Сережки.
-Заткните ее, -буркнул водитель.
Жесткие мужские пальцы легли на шею сбоку, подвигались, нащупывая нужную точку, и сильно надавили. Перед глазами Нины все плыло от слез и страха, а тут и вовсе кануло в туман.
Очнулась , когда ее вытаскивали из машины. Старая кирпичная трехэтажка под снос, пялящаяся мертвыми глазами-окнами на заброшенный котлован, огороженный дощатым забором, - это все, что Нина успела разглядеть. Ей заклеили рот скотчем и протащили за ноги пару метров по сухой, глинистой земле. Строительный щебень жестко колол и царапал спину сквозь тонкую блузку.
-Ну давай, смелее, один удар -и твой долг списывается, -услышала она подбадривающий голос водителя.
-Счас...
Светлеющее небо с пышной пеной розоватых облаков заслонила фигура мужчины, склонившегося над ней . Веснушчатое молодое лицо , нос картошкой, коротко стриженные рыжие волосы. Мужчина нервничал, сжимая выщербленный белый кирпич.
-А может, другого кого..а? А эту отпустим, она ведь не скажет... -Ууу...ыыы..., -мычала Нина, всеми силами давая понять, что не скажет. Никому и ничего.
-Никак разжалобила тебя сука щенная? -издевательски осведомился водитель: -Так не годится. Впрочем, я понимаю, сразу вот так тяжело. Отсрочим на денек. Но учти: счетчик твой включен. Так что, пока еще жива, пусть проценты отрабатывает.
Они стояли над ней втроем и видели такой, какой она сейчас была: тридцатилетняя красивая женщина -заплаканная, растрепанная, с задранной юбкой. Не имея возможности кричать, она лишь смотрела умоляюще.
-Что, прямо здесь? -гнусно ухмыльнулся бритоголовый крепыш в джинсовом жилете.
-Тащите ее в дом, -водитель показал на трехэтажку: - Недавно выселен, бомжи загадить не успели. Там, если повезет, и кровать отыщется...
-Угу. С клопами, - мрачно пошутил бритоголовый.
"Еще жива...ПОКА еще жива..." Равнодушные слова водителя убили в ней надежду как-то сразу. Будто в кинозале погас свет и происходящее сосредоточилось на маленьком экране сознания отрывочными кадрами черно-белого кино.
Ее тащили по грязной лестнице, дергали за волосы, сдирали одежду. Она сопротивлялась и пыталась расцарапать рыжему лицо. Глупо... Боль -это аргумент, против которого не возражают. Униженная и сломленная, она подчинилась всему, что с ней делали в полутемной комнате с окном, выходящим на стройку. И послушно делала все, что требовали. А самое мерзкое, случилось, когда ее тело, отомстив за полгода сексуального воздержания, в какой-то момент откликнулось на грубые мужские действия. Она сдерживалась, как могла, но насильники все поняли и заржали, скабрезными репликами комментируя свою победу.
...Выбеленный мелом потолок выгибался парусом, в голове штормило. И вернулась боль, да она, собственно и не уходила. Растворенная в унижении, боль стекла по венам вниз и теперь все глубже проталкивалась во внутренности души в такт грубым, ритмичным ударам...
Нет, это не с ней.
Это не может быть с ней.
Это просто сон, который обязательно кончится. Надо только открыть глаза, прогнать сгущающуюся темноту. Или, нет, лучше не надо...
-Вот черт! -Сергей с досады стукнул себя кулаком по колену: - Деньги так и не забрал у этого...твоего... царского потомка. . И мясо оставил. Ну не дурак ли я после этого?
Нина вздрогнула, высвобождая мысли из старого кошмара.
-Ассаргадон уже "мой"?
-А то чей же, -проворчал Сергей.- Ладно, сумки домой отнесу -и сразу поеду назад Все-таки триста двадцать рублей -это слишком царский подарок, даже по ассирийским меркам.
-Поедешь. Только прежде мне надо кое-что тебе рассказать.
Ассар был задет. Он сначала посматривал за стекло, гадая, кто же вернется за деньгами -она сама или сын ? Но потом перестал гадать. Не придет -ну и ладно. Он не собирался присваивать эти деньги, просто не заметил. А сын у нее -зевака и лох....Неужели он неприятен этой женщине из-за обстоятельств их встречи? Глупости. Она не подумает плохо, она не такая. А почему, собственно, "не такая", что он вообще знает о ней?
Рыночный гул, казалось, отодвинулся, уступая напору ветра, гудящего в проводах.
В тот день задувало так, что леер "Горыныча" трудно было удержать. Змей рвался в облака, Ассар, подпрыгивая, мчался по пустырю. Не зря он несколько вечеров после школы корпел над усовершенствованием конструкции Горыныча: теперь максимальный вынос задней плоскости увеличил площадь несущей поверхности. Ассар тщательно рассчитал центровку и присоединил уздечку к верхней части лонжеронов, применив две добавочные планки.. По формулам все выходило отменно, но на практике выглядело далеко не гладко. Зато он теперь понял, что необходим расчет нового угла выноса, оптимального. Замечтавшись, Ассар не заметил рельсины, укрытой высокой травой и с разбега кувыркнулся, выпустив из рук леер. Освобожденный Горыныч радостно взмыл в вечернее небо и помчался, вытянув дрожащий от напряжения хвост. Дотянув до конца пустыря, недоцентрованный змей сам кувыркнулся и нырнул за забор заброшенной стройки. Запыхавшийся Ассар обнаружил его в ветвях старого клена. Разлапистое дерево росло близко к углу безлюдного дома. Смеркалось. Казалось, темень опускается не с неба, а поднимается из котлована, постепенно захватывая траву, кусты, нижнюю часть ствола. Ассар замер в восхищении: солнце, уже скатившееся за горизонт, раззолотило верхушку дерева, дразня густые серые тени. Окна третьего этажа заброшенного дома вернулись к жизни, вспыхнув платиновым блеском там, где уцелели стекла, в то время, как нижние этажи оставались мертвыми.
Ассар подпрыгнул, цепляясь за ветку. В свои двенадцать лет он, может, и уступал в росте и силе одноклассникам, но обезьяньей ловкостью Аллах его не обделил.
Высвобождая Горыныча из цепких древесных пальцев, Ассар не смог распутать ведущую нить. К счастью, ножик с лезвием, острым, как бритва, был в заднем кармане джинсов. Беглый змей благополучно спланировал в траву. Ассар взглянул на дом, окна которого погасли окончательно, и замер испуганно. В угловом окне третьего этажа к стеклу прижалось изнутри бледное лицо с темным прямоугольником вместо рта...
" Призрак.." -всплеск детского страха, недостойного мужчины, погнал было мальчика прочь, но он устыдился. В конце концов, даже если и призрак, или домовой какой-нибудь -что такого? Вряд ли он вылезет из своего убежища, а в дом Ассар не пойдет, зачем? Он только посмотрит -и все. Мальчик налег на прочную ветку, почти упирающуюся в стену, и подполз поближе. Он смотрел теперь слегка сверху и видел, что никакой это не призрак, а живая женщина. Запрокинутое лицо, полузакрытое растрепанными волосами, а губы заклеены темной лентой. Женщина попала в беду и нужно бы добежать до людной улицы и позвать на помощь. Но кто ему поверит? Кто пойдет на ночь глядя на заброшенную стройку?
Хрустнула надломанная ветка, Ассара потащило вниз. Он извернулся, цепляясь за соседнюю и уперся ногой в жестяный подоконник. Теперь, прижавшись к окну, он хорошо видел комнату. Женщина была одна. Совершенно голая, она была связана полосками какой-то ткани, поэтому могла двигаться короткими подскоками. Пыталась ему что-то кричать, но заклеенный рот не позволял. Ассар, придерживаясь за ветку, расстернул рубашку и неловко выпутал из нее левую руку. . Укутал тканью правую. Ухватив ею рукоять ножа, он коротко, без замаха ткнул лезвием в окно. Стекло лопнуло, осыпаясь с ледяным звоном. Осторожно, чтобы не порезаться, мальчик встал на подоконник обеими ногами и отпустил спружинившую ветку. Комната была пустой, только в углу валялся матрац, испятнанный чем- то желтым, да груда тряпья. Пахло остро, как в зоопарке. Ассар поморщился, спрыгивая внутрь. Подбежал к женщине, отлепил скотч.
-Беги, мальчик, скорее, позови на помощь! Беги в милицию. Бандиты сейчас вернутся...
Ассар, не слушая паничекого крика, примеривался к узлу импровизированной веревки, врезавшейся в женское тело , покрытое синяками... Несколько осторожных разрезов - и женщина свободна, ее онемевшие руки бессильно повисли. Ассар толкнул дверь. Заперто, а точнее подперто снаружи чем-то тяжелым. Они попробовали толкать дверь вдвоем , но даже их сдвоенный вес оказался легковат для разрушения преграды.
-Придется через окно, - сообщил Ассар, потирая ноющее плечо.
-Хорошо. Я попробую.
Женщина склонилась над кучей тряпья и отыскала юбку, - испачканную, и мятую. Морщась от боли, натянула ее и теперь огорченно вертела в руках изорванную кофточку. Ассар сообразил, что она вовсе не старая, как ему сначала показалось. То есть не молодая, конечно. Примерно, как его мать. И тоже очень красивая.
Он запоздало покраснел. Женщина, смутившись, укрыла грудь длинными, густыми волосами. Ассар бросил ей рубашку Дамира. Он донашивал вещи старшего брата, но еще не очень дорос до них. А ей будет как раз.
-Спасибо...
Мальчик смущенно отвернулся. В его семье мама и сестры никогда при мужчинах не заголяли даже руки до плеч, это считалось неприличным. Странно...пять минут назад он не стеснялся, когда в упор смотрел на женское тело, прикасался к нему, разрезая узлы веревок, а потом они еще безуспешно штурмовали задверную баррикаду, . Но тогда было как на войне, поэтому -не в счет. А теперь вдруг стало неловко.
-Меня зовут Нина, а тебя? -тихо спросила женщина.
-Ассаргадон...
-Красивое имя. Только странное.
-Так звали нашего царя в древности. Он был великим героем.
-Армянин?
-Ассириец, как и я, -гордо вскинул голову Ассаргадон.
-А..ну, извини, я не знала...можешь повернуться.
Рубашка Дамира оказалась впору, только в груди тесновата. Нина босиком стояла у окна и со страхом смотрела вниз. Земля, усыпанная каменной крошкой, казалась опасной, а старое дерево - недосягаемо далеким.
Ассаргадон вздохнул и снял кеды. В конце концов, он и так выберется, а ей каково? Мальчик подозревал, что Аллах предназначил взрослых женщин для чего угодно, только не для лазания по деревьям.
-Как же мы спустимся? -растерянно спросила Нина и вдруг испуганно отпрянула вглубь комнаты. Через пустырь по заброшенной дороге к дому катила серебристая машина.
-Ассар, тебя Дамир зовет, -сестра выглянула из подсобки.
-Скажи ему, что иду, Ассаргадон встряхнул головой, отгоняя морок. Ни к чему все это. Особенно теперь, когда ОНА стыдливо отвернулась от него. Ни к чему.
-Сереж, ты извини, я покурю, ладно? Только один разок, - Нина отодвинула чашку с остывшим чаем и вышла на балкон.
-Ты же бросила! Эх..., -укоризненно проворчал сын. Слушая мать , он разволновался , но как-то отстраненно. Не мог представить героиней жестокого приключения свою добрую, спокойную, по-домашнему уютную, маму.
-Как же вы смогли убежать?
-Да так. Если б не Ассаргадон...
Дверь подъезда находилась с противоположной стороны дома и троица, выбравшись из машины, неторопливо скрылась за углом.
-Скоррее!!, -крикнул мальчишка, взлетев на подоконник. От нетерпения он приплясывал, а она тупо уставилась на его босые ноги: не порезался бы, вон сколько стекла кругом. Она неловко взгромоздилась на подоконник, понимая, что все напрасно. Ассаргадон затеребил ее, показывая толстый сук, до которого надо допрыгнуть. Как будто она может ТАК прыгать...И при этом на лету полагалось зацепиться за ветку, ту, что выше. Это чтобы не рухнуть мешком и не распороться об острые сучья, если не удержится. А она не понимала, и мотала головой, жалко улыбаясь. И тогда он заплакал и достал из кармана нож...
Так и стоял -чужой мальчишка, сжимающий рукоять с коротким, блестящим лезвием. Мальчишка, который не посмел ее бросить. Он собирался драться...
Она закричала и прыгнула: -так, как он учил. На короткий миг внутри сладко оборвалось, но встреча нетренированного тела с ветвистым гигантом была совсем не сладкой. Нина ударилась коленями, соскользнула меж ветвей, цепляясь за что придется, раздирая в кровь руки и бока. Пролетела оставшиеся до земли метры и довольно удачно приземлилась в заросли лопуха. Ассаргадон спорхнул ласточкой:
-Бежим! Да не туда, на пустыре догонят!, -он дернул ее за руку по направлению к котловану. После головокружительного прыжка преодоление покосившегося забора показалось мелочью, не стоящей внимания. А потом они карабкались по осыпающимся глиняным склонам, и бежали. Как же они бежали. Забыв про боль в измученном теле, она мчалась, дыша взахлеб, на пределе возможностей, крылатая от вспыхнувшей надежды. А когда опомнилась на освещенной людной улице, Ассаргадона рядом не было.
- Знаешь, сынок, все эти годы мне было очень стыдно. Его ведь могли убить. Ведь ребенок совсем! А я -то хороша...опьянела от свободы и забыла обо всем. Ни разу даже не оглянулась...Ужас., -Нина расстроенно махнула рукой.
-Ну, что ты, мам, , ты же видела, жив-здоров твой ассирийский принц. Повзрослел, торгует вон.., -Сергей успокаивающе обнял мать за плечи: -В общем, так: я завтра поеду и привезу его к нам.
-Думаешь, согласится?-засомневалась Нина, но глаза ее уже загорелись предчувствием..
-Пусть только попробует отказаться! Да шучу я, шучу...
Ассаргадон шел по улице и улыбался. Торговля -не его занятие. Как- то вдруг набрался смелости и сказал об этом Дамиру. В чем другом поможет старшему брату, -но не в этом. Да и сестрица Саёра уже взрослая, - шустрая, бойкая, - справится. Каникулы в Бауманском официально начнутся через месяц, и завтра с утра надо забежать в деканат, взять направление на практику. А после обеда - репетиция перед фестивалем воздушных змеев, при этом у Горыныча восьмого поколения при испытании в аэродинамической трубе -вполне загадочный тестовый результат, а значит -вряд ли придется спать сегодня ночью. При мысли о количестве несделанного Ассаргадон ускорил шаги, потом перешел на легкий бег. Он успеет, он обязательно успеет.
