ну, раз надо, тады от такой вот мир На заре становления пилотируемой космонавтики, когда изначальная Земля была поделена на зоны влияния, называемые странами, за выход в пределы солнечной системы боролись два экономико-политических полюса планеты, под названиями Америка и Китай. Еще не набравшая достаточных экономических оборотов Россия, также продолжала осваивать Космическое пространство, но сильно отставала и не могла выдерживать жесткой конкуренции в условиях космической гонки.
«Двое дерутся, третий, не влезай», - мудро решили русские, и гоняться за планетами, входящими в Солнечную, не стали.
В то время как Вашингтон и Пекин старались опередить друг друга в колонизации Марса, нептуновых и плутоновых разработках, в Москве уже обсуждался план дельней космической экспансии.
То, что Космонавтика – дело сугубо добровольное и держится в основном на одном энтузиазме – в России прекрасно знали со времен первого полета Гагарина. Однако народ в космонавты пер, если и не строем, то резво и в ногу. Вероятно, повседневная российская действительность была гораздо хуже, нежели любые космические сюрпризы (в том числе и жутко неприятные). Хотя, возможно, огромную роль в этом сыграла, так называемая загадочная русская душа, феномен которой так и остался нераскрытым. А, скорее, русские вспомнили еще одну из своих пословиц: «человек человеку – волк, товарищ и брат».
И, действительно, после довольно продолжительного демографического бума в России и на территориях сопредельных государств, в результате которого была заселена не только вся Сибирь, но и Заполярье, русским, кажется, не осталось ничего иного, как заселять Космос.
Однако, однако, и, однако...
Денег не было и не предвиделось, соответственно, техника дышала на ладан, а народа было много и, судя по всему, народ этот было не жалко. Как следствие – непроверенные пилотируемые аппараты, которые летать, по мнению тех же американцев, не могли уже с точки зрения законов Физики. Русские объясняли, что законы эти действуют только в земных условиях, а в Космосе вообще вакуум и невесомость, и летали. Летали, кстати, порой удачливее и лучше, нежели сами американцы, а китайцев и вовсе затыкали за пояса.
Первые 13 запусков были более чем удачны и Звездный расслабился. После чего РК 14 и 17 в воздух подниматься отказались, то есть чахнули и заглохли на старте, а с двадцаткой сразу же после старта сдохла связь, и сама она исчезла с экранов слежения.
При этом спутники-шпионы никакого взрыва на орбите не зафиксировали, как и наземные службы (естественно, не только российские), и, убедившись через некоторое время, что ничего из верхних слоев атмосферы им на головы не падает, звезденцы поняли, что РК20 стартовала успешно и даже куда-то отправилась.
Через некоторое время, подтверждение сего факта зафиксировали американцы, обнаружившие российскую ракету успешно миновавшей кольцо астероидов и на всех парах двигающую к Пределам.
Как утверждал капитан «Энтерпиза» Джон Макдак: «Они отсалютовали нам прожекторами и, сбросив мусор, растворились в черноте вечной ночи».
Среди мусора оказался контейнер, при вскрытии которого обнаружилась пустая бутылка из-под шампанского и заключенная в ней записка с текстами песен «Я Земля, я своих провожаю питомцев» и «Таких не берут в космонавты».
Американцы смысла послания не поняли, а потому бутылку вместе с содержимым передали российским коллегам. Звезденцы шутку не оценили и даже обиделись, и еще полгода безуспешно пытались выйти на связь с оборзевшим экипажем. Потом махнули рукой и о злополучной РК20 забыли. Как раз к тому времени ракета благополучно миновала Плутон и покинула пределы Солнечной системы.
Конечно, никто на борту с ума не сходил, да и террористом не был, просто переоценившие свои силы (а по-простому, упившиеся вусмерть) по поводу удачного старта капитан и первый помощник случайно ракету законсервировали, отправив в криогенный сон весь экипаж, включая связистов.
Проснувшись через 48 часов и поняв, что минимум расстрел, а максимум отстранение от полетов, им обеспечено, они вырубили связь окончательно и затаились.
Примерно через месяца три, прикончив всю контрабанду спирта и изнывая от скуки, они встретили американцев. Однако пресловутый гагаринский синдром уже полностью завладел психикой космолетчиков, и на Землю вернуться они согласились бы только под конвоем 12ти..., нет, 20 кораблей.
Поэтому, они сбросили контейнер, отсалютовали Макдаку (а вовсе не наоборот, как утверждал последний, ведь не полные же они придурки, чтобы конкурента приветствовать, просигналить, чтобы контейнер подобрал – совсем другое дело) и исчезли. В прямом и переносном смысле слова «исчезли», потому как до капитана, наконец, дошло, что путешествуют они на правах Белки и Стрелки и в случае внештатной ситуации вдвоем не смогут ровным счетом ничего.
«Самая легкая смерть во сне», - благоразумно решили они и впали в спячку. Так исчезла РК20 и для Земли уже окончательно.
То, что они благополучно припланетились, обнаружил старший техник Сергей Белек. Как он вышел из криогенного сна, как допотопная техника вообще не развалилась по дороге, и каким Макаром автопилот не угробил людей при посадке – так и осталось загадкой. Вероятно, это был один из случаев срабатывания так называемого русского «Авось». Однако факт оставался фактом: ракета лежала на куске камня, расположенном черт знает где, но обладающем атмосферой, схожей с земной, и водой. Флора и фауна, соответственно предоставлялись в нагрузку.
Короче, Эдем, с чем можно было поздравить членов экипажа, если бы ни одно «но» или даже «НО».
Существовала маленькая, но существенная проблема: по традиции в полет на четверых мужчин брали только одну женщину. Однако даже те особи женского пола, которыми располагали космонавты – врач и медэксперт (куда ж без него в полете-то?)
- вряд ли подходили на роли будущих Ев. Во-первых, были феминистками, во-вторых (тьфу) лесбиянками.
Белек еще с часок-другой поразмышлял о нелегком совместном будущем, потом ему стало окончательно не по себе, и чтобы не мучиться в одиночку, он решил разбудить остальных.
Проявив командный дух, экипаж едва не растерзал капитана и первого помощника, но, рассудив, что их и так мало, сжалившись, оставил в покое, хоть и отстранил от командования.
Первичная колонизация заняла около 3 лет, после чего на территории в 2 га начала функционировать первая планетарная станция под названием «чок-чок».
И через 8 недель случился первый контакт. В новейшей истории планеты «Чок-чок» этот день до сих пор именуется, как «8 марта, наплевать, что август, международный женский день».
Вновь сработал знаменитый русский авось, и наши отважные первопроходцы набрели на целое племя женских особей, биологически совершенно не отличающихся (а внешне только чуть-чуть) от самочек хомосапиенс. Конечно, мужское племя обитало где-то поблизости, но кто же его спрашивать будет?
Ныне мы имеем планету земного типа с общим числом жителей около 500 миллионов человек, с технологиями и космическим флотом, философским взглядом на жизнь посткоммунистического российского пространства, основанном на нигилизме, оптимо-пессимо-реализме (только русский человек может знать, что это такое и как меж собой сочетается) и вере в Авось и собственные силы.
Религия одна – вера в «Авось», она же «если что, пронесет», «выводи кривая» и иногда «Бог не выдаст, свинья не съест».
Сексуальные отношения приветствуются, но однополые браки под строжайшим запретом, даже в среде художников, скульпторов и музыкантов, коих развелось, как собак нерезаных в условиях благоденствия новой планеты.
Еще существуют контрабандисты (куда же без них?), за которыми с переменным успехом гоняется полицейский флот. Но, в общем-то, никто истреблять их по-настоящему не стремится, а гоняется больше для порядку, поскольку, без них скучно.
