На то, на чем можно печатать.

Шариковая и перьевая ручки - это без эмоций, не люблю ими пользоваться в работе.

Ничего не пишется совсем.
Есть, что сказать.
Есть.
Только говорить почему-то совершенно не хочется. Открыла начатую поэму, написала несколько строф. Стерла.

Не хочу.
Не нравится.

Почему надо открывать душу - зачем?
Мы даже тело не открываем, а ведь душа - важнее и сокровеннее.
Можно и не открывать.
Но тогда бессмысленно что-либо писать. Обычное ремесло, из серии "ни уму, ни сердцу".

Можно ремесло, а что? Хорошее дело. Темы для журналистики тоже есть. Самое смешное, что даже заказы есть.
И что? А ничего!
Никакая болтовня ничего не меняет.

Люди видят не то, что ты пишешь.
Люди видят только то, что хотят увидеть.
Что готовы увидеть.
По крайней мере, на актуальные темы.

Играть заданную роль в комедии дель арте рано или поздно приедается. Сколько можно быть Арлекином или Бригеллой? Жизнь сложнее, в каждом намешано всякого.
Но ты, журналюга, должен выдавать на гора именно то, чего от тебя ждут. Остальное пойдет в корзину. Не редакторскую, так читательскую - мусор, который не задержится в головах.

И вот на это воздействовать - не получится. На ожидания. На то, что в головах останется.
Если останется...

У меня такое чувство, что история развивается какими-то своими, одной ей известными путями. Захотеть плодов недостаточно. Пока они не созреют, что хочешь делай: читай им лекции, опрыскивай удобрениями, проси и уговаривай, пытайся подбить на революцию - зеленые, и все. Висят и хоть убейся.
Семена прорастают, когда готовы к этому, а не когда мы хотим их прорастить.
Может, поэтому исторические личности только тогда и становятся историческими, когда востребованы эпохой.
То есть не люди делают историю, а история людей.
Так какого черта столько орать. Исписывать тонны бумаги. Вещать в эфире. Зачем?

"Величайшим военным гением в нашем мире был каменщик... каждому известно, что, представься в свое время этому Джонсу подходящий случай, он продемонстрировал бы миру такие полководческие таланты, что все бывшее до него показалось бы детской забавой, ученической работой. Но случая ему не представилось" (с) Марк Твен

Значит... все в песок?
Самовыражаться мне давно неинтересно.
Я и так о себе все знаю, а другим необязательно.
На окружающее же воздействовать... немножко можно. Скорее поэзией, чем журналистикой. Но бессмысленно. Это одна из человеческих игр, которая на самом деле ни на что не влияет. Которая все больше становится отраслью не искусства, а индустрии развлечений.

- Вы кто?
- Писатель.
- А работаете кем?

или еще чище:

- Вы кто?
- Писатель.
- А-а-а! я тоже люблю почитать в поезде. А вас еще не печатали на таких, знаете, рулончиках? Это так удобно! Представьте, я так - даже Толстого прочитал, в сокращении!

Знаете, как называется то, что мы делаем? Не вообще, а сейчас. Раньше, возможно, и иначе было, не знаю.
Это называется ИБД. Имитация Бурной Деятельности.

Может, поискать свой старый мольберт? По крайней мере, красиво... и никто не сможет докопаться до настоящего содержания.